Россия

1. Вопрос. В Вашей статье убедительно показано, что язык не есть ни базис, ни надстройка. Правомерно ли было бы считать, что язык есть явление, свойственное и базису и надстройке, или же правильнее было бы считать язык явлением промежуточным? Ответ. Конечно, языку как общественному явлению свойственно то общее, что присуще всем общественным явлениям, в том числе базису и надстройке, а именно: он обслуживает общество так же, как обслуживают его все другие общественные явления, в том числе базис и надстройка. Но этим собственно и исчерпывается то общее, что присуще всем общественным явлениям. Дальше начинаются серьезные различия между общественными явлениями.

Проведенным по делу расследованием УСТАНОВЛЕНО: Обвиняемый по данному делу генерал быв [шей] германской армии Зайдлитц Вальтер в период агрессивной войны Германии против СССР с июня 1941 г. по 31 декабря 1941 г. командовал 12-й пехотной дивизией, входившей в состав быв [шей] 16-й германской армии и находился на временно оккупированной территории СССР в Молвотицком, Полавском и Демянском районах Новгородской области (л.д. 10,19, 36,42). С момента вероломного нападения нацистской Германии на СССР гитлеровское правительство и германское Верховное командование проводили политику безжалостного истребления и уничтожения населения, культурных и материальных ценностей Советского Союза, нарушая все обычаи и правила ведения войны, предусмотренные международными соглашениями.

...Являясь командиром 12-й пехотной дивизии и находясь с дивизией в Молвотицком, Полавском и Демянском районах Новгородской области в период с сентября по декабрь 1941 года, я своим подчиненным в указанных районах отдавал приказы о реквизиции продовольствия, скота, фуража и вещей у мирных граждан. Реквизиция проводилась без учета необходимого прожиточного минимума советских граждан, что приводило к голоду и к разорению сельского хозяйства. Мирные граждане, которые при реквизиции не повиновались, подвергались избиениям со стороны моих солдат...

Родился я в 1888 году в Гамбурге, в семье кадрового офицера Зайдлитца Александра. В 1908 г. в Лауенбурге (Померания) я окончил гуманистическую гимназию. После окончания гимназии 20-летним юношей я добровольно пошел на службу в германскую армию и был зачислен юнкером 2 запасного полка полевой артиллерии. С сентября 1908 года по день пленения 31 декабря 1943 года, в течение 35 лет, я служил в германской армии. Вся моя жизнь связана с германской армией. Будучи в армии, я окончил военную школу в Ганновере. В 1-й империалистической войне я принимал участие в качестве лейтенанта на Восточном фронте в Пруссии, Польше и на Западном фронте во Франции. После окончания 1 мировой войны я остался на военной службе в «Рейхсвере». К моменту установления фашистской диктатуры в Германии я имел чин майора и занимал должность адъютанта при начальнике Управления вооружения Министерства государственной обороны 140. После прихода Гитлера к власти я остался на службе в германской армии. С момента гитлеровской агрессии в Европе с 1 сентября 1939 года я принял участие в войне против Франции, занимая должность командира 12-й пехотной дивизии. С момента начала войны Германии против СССР я с 12 пехотной дивизией из Голландии, где дислоцировалась в то время дивизия, был переброшен на Восточный фронт. На временно оккупированной территории СССР я находился с 22 июня 1941 г. по 31 декабря 1943 г., т.е. по день пленения.

С начала войны Германии против Советского Союза, т.е. с июня 1941 года я находился на временно оккупированной территории СССР: с июня 1941 года по декабрь 1941 года, имея чин генерал-майора, командуя 12-й пехотной дивизией 132 бывшей 16-й германской армии 133. В конце декабря 1941 года я был отозван в Ставку Верховного командования, где находился в резерве по март м[еся]ц 1942 г. В середине марта 1942 года ОКВ был создан специальный «штаб Зайдлитца», который получил задачу пробить коридор и вывести из окружения 2-й армейский корпус 134 16-й германской армии, находившийся в окружении в так называемом «Демянском котле» на территории Новгородской области. Я был назначен командующим «штаба Зайдлитца». После выполнения задачи, поставленной Ставкой, когда 2-й армейский корпус генерала Брокдорфа ** был выведен из окружения, примерно в начале мая 1942 года, я корпус покинул, передав боевой участок, где действовал «штаб Зайдлитца», 10-му армейскому корпусу 135 16-й германской армии. 10 мая 1942 года я получил назначение командующего 51-го армейского корпуса, который действовал в районе гор. Чугуев, на этой должности я находился по день пленения — 31 января 1943 года.

Вопрос: Чем занимались ваши родители? Ответ: Мой отец — Браун Георг был крестьянином-середняком, владельцем дома, земельного участка из семи гектар и магазина по торговле зерном, которые он получил по наследству от своего отца. Кроме сельскохозяйственных работ, которые отец выполнял с помощью двух наемных рабочих, он торговал зерном и мукой. Вопрос: Однако на допросе 6 января 1947 года вы показали о том, что ваш отец был потомственным помещиком и владел [не] 7 гектарами земли, как вы сейчас заявили, а 50 га. Почему вы даете противоречивые показания? Ответ: Прошу поверить, что мой отец никогда не был помещиком и имел лишь 7 гектар земли. Очевидно, следователь тогда неправильно понял меня. Вопрос: Что вы делали во время революции в Германии в 1918 году? Ответ: В связи с революцией в Германии в ноябре 1918 года германское командование было вынуждено прекратить военные действия на фронте и заключить перемирие со странами Антанты 101, согласно которому германские войска должны были отойти с фронта вглубь Германии. Будучи в то время начальником штаба 31-го баварского пехотного полка, находившегося в Северной Франции, я получил от своего командования приказ начать быстрый отход в Германию с тем, чтобы сохранить вооруженные подразделения полка от пленения французскими войсками, продвигавшимися вслед за отходившими германскими частями.