Кулябко Н.Н.

У бывшего начальника Киевского охранного отделения подполковника Кулябко состоял сотрудником некий еврей социал-демократ, которого Кулябко называл кличкой, кажется, «Воскресенский» и с которым я познакомился при следующих обстоятельствах: В 1910 году я начал работать над составлением очерка по истории Российской социал-демократической рабочей партии, почему и раздобывал, где только мог, нужные для этой работы документы. В один из приездов в том году в Петербург Кулябко, я говорил с ним о моей работе и он предложил мне повидаться и поговорить с «Воскресенским», который, по его словам, был хорошим теоретиком по названной партии.

1 сентября между 8 и 9 час. утра я генерала Курлова не посещал и его не видел, так как я выехал автомобилем на маневры между 7 и 8 часами. Сколь припоминаю, утром до своего отъезда на маневры я генерала Курлова не видал, ему непосредственно о приходе Кулябки не говорил, но, возможно, что сказал жандармскому унтер-офицеру доложить о приходе Кулябки. Сколь помню, первый раз в этот день я посетил г[енерала] Курлова, вернувшись с маневров между часом и двумя дня, в его комнате-столовой, когда и происходил разговор и составление письма дворцовому коменданту, о чем я уже докладывал при первом допросе.

1911 года, 10-го октября в г. Киеве я, прокурор С.-Петербургской судебной палаты В.Е. Корсак, по поручению сенатора М.И. Трусевича, дополнительно допрашивал нижепоименованного, который показал: Николай Николаевич Кулябко. Я подтверждаю свои показания и удостоверяю, что Курлов, Веригин и Спиридович знали о принципиальном решение пускать Богрова в места [Высочайших] посещений. Курлову об этом нашем решении я доложил 27-го августа утром в присутствии Веригина и Спиридовича и помню, что Спиридович, кажется, послал об этом письмо дворцовому коменданту.

1911-го года, сентября 24-го дня, в г. Киеве я, прокурор С.-Петер-бургской судебной палаты В.Е. Корсак, по поручению сенатора М.И. Тру-севича, дополнительно расспрашивал нижепоименованного, который показал: Я, Николай Николаевич Кулябко, на Ваши вопросы объясняю: повторяю, что никаких столкновений с регистрационным бюро у меня не было. Подполковник Дукельский действовал всегда осторожно и во всех сомнительных случаях советовался со мной. В частности, относительно квартир Киселевича (угол Пашковской и Караваевской 1/23), где проживала наблюдаемая Муравьева, я должен удостоверить, что до меня дошли сведения, будто в эту квартиру, с целью проверки личности, приходил какой-то околоточный надзиратель из регистрационного бюро, но мне думается, что это было до установления наблюдения или, может быть, после ликвидации, но, во всяком случае, это событие не помешало наблюдению и никого не спугнуло из наблюдаемой квартиры.

1911 года, сентября 17 дня, в г. Киеве, товарищ прокурора С.-Петер-бургского окружного суда Бусло , командированный в распоряжение сенатора М.И. Трусевича, опрашивал нижепоименованного, который показал: Александр Александрович Иванов, подполковник, 46 лет, православный, помощник начальника Киевского губернского жандармского управления в г. Киеве, жив[у на ул.] Трехсвятительская, № 21, кв. 1; под су-дом и следствием не был.

1911 года, сентября 5 дня, судебный следователь Киевского окружного суда по особо важным делам В.И. Фененко, в камере прокурора Киевского окружного суда, допрашивал нижепоименованного в качестве свидетеля с соблюдением 443 ст. Уст. угол. суд. и он показал: 1) Имя, отчество, фамилия – Николай Николаевич Кулябко.