Поиск по документам XX века

Loading

Эмиграция

Эмиграция. Эта подшивка документов посвящена в перую очередь русской эмиграции. Трех волн. Всякой. Хотя преимущественно нас будут интересовать русские подданные, отправившиеся в Западную Европу. И самая важная для понимания произошедшего в начале XX века в России, конечно же, революционная эмиграция, из которой в 1917 году вернулись беглецы, в миг ставшие победителями страны, потерпевшей поражение в мировой войне. До сих пор не исследованы должным образом те центры, в которых русских эмигрантов учили революции. В Лонжюмо и на Капри. До сих пор неясно: где и у кого они научились так ловко захватывать власть, что аж до 37-го только тем и занимались, что друг у друга ее захватывали... пока почти все приехавшие из эмиграции обратно в нее не уехали, на Запад... кроме тех, разумеется, кто уехал в другие стороны - на Севера, в Сибирь, в лагеря... в лагерную пыль...

И.М. Майский - Н.Ф. Анненскому. 9 февраля (27 января) 1912 г.

Посылаю Вам статью о германских выборах 1. Очень извиняюсь, что она вышла у меня несколько длинновата: по моим приблизительным подсчетам, в ней на 2 – 2 ½ стр[аниц] больше двух печ[атных] листов. Я уж всячески старался сжимать изложение, да ничего не мог поделать. Попробуйте, если найдете нужным, сами сократить статью, авось удастся. Впрочем, и в своем настоящем виде статья не должна быть тяжела для чтения, т.к. в ней довольно много «жанроваго» элемента. К тому же ведь выборы в рейхстаг бывают раз в 5 лет, а такие выборы, вероятно, раз в 20-летие. Можно, стало быть, им пожертвовать пару лишних страниц.

И.М. Майский - Н.И. Ляховецкой. 24 (11) января 1912 г.

Давно уже собираюсь написать тебе несколько строк, да все времени не было: очень уж я был занят последний месяц выборами в рейхстаг. Теперь выборы* почти закончились, и я стал свободнее. Правда, как раз сейчас я пишу статью о выборах 1, но во всяком случае беготня по собраниям, поездки в деревню и прочее прекратились.

И.М. Майский - Г.В. Чичерину. 5 января 1912 г.

Мы ничего не имеем против устройства реферата Троцкаго 19.I. Тему выбираем о Толстом. Само собой разумеется, что примем все меры к наилучшей постановке реферата. Мы писали, было, Петрову о желательности для нас реферата о голоде, но раз Троцкий уже едет с готовыми рефератами, мы готовы снять свое предложение, касающееся доклада о голоде.

И.М. Майский - Н.Ф. Анненскому. 13 декабря (30 ноября) 1911

Согласно указаниям Алексея Васильевича1, обращаюсь теперь по редакционным делам непосредственно к Вам. Выборы в рейхстаг окончательно назначены на 12.1.12, по нов[ому]* ст[илю]* перебаллотировки состоятся 21-22 января, стало быть, около 25 января вся выборная кампания придет к своему естественному концу. Таким образом, мою статью о выборах Вы будете иметь в конце января по русскому стилю. Для февральской книжки можете на нее определенно рассчитывать. Вот пока и все.

И.М. Майский - Г.В. Чичерину. 26 ноября 1911 г.

На Ваше письмо могу ответить следующее]: 1) Если голландцы откажутся устраивать мой реферат, хотя после письма Рол[анд]-Гольст 1 этого трудно ожидать, то попробуйте сговориться с немецкой организацией в Амстердаме. Сможет ли она только устроить мало-мальски приличное собрание? Выступать по-немецки в Антверпене и Брюсселе не считаю удобным, т.к. это сильно задержит мое движение, а доход едва ли даст: там ведь немцев немного. 2) Против заезда в Страсбург ничего не имею.

И.М. Майский - Е.М. Чемодановой. 11 октября (28 сентября) 1911 г.

Наконец-то, дорогая Пичужка, получил от тебя весточку, а то уже, признаться, начал беспокоиться: где ты? и по какому адресу тебе писать? Итак, ты снова в Москве, в привычной обстановке накануне «великаго события» и в то же время в разгаре дел и забот о Пречистенских курсах. Ты с головой погрузилась в свою общественно-культурную работу, налаживаешь зимния занятия, пишешь письма, ведешь переговоры ... А я - представь себе забавную иронию судьбы! - как раз сейчас переживаю ту самую меланхолическую идиллию, которую ты пережила летом, и отвечаю на твое обвеянное «пороховым дымом» письмо (прости, это немножко высокопарное сравнение) из селькаго уединения, из глубины полей, темнеющих лесов и озер.

И.М. Майский - Н.И. Ляховецкой. 7 сентября 1911 г.

Давно уже собирался написать тебе несколько слов, да все времени не было. Вот уже неделя, как я вернулся из Швейцарии и снова засел в Wildenroth'e. Сейчас очень занят, т.к. пишу одну срочную статью 1, но через несколько дней кончу ее и немножко разгуляюсь. Впрочем, ненадолго: в конце сентября я отправляюсь в 3-нед[ельное] путешествие по Германии с одним русским предпринимателем, владельцем дрожжево-винокуреннаго завода, который хочет познакомиться с постановкой этого дела в здешних местах. Т[ак] к[ак] он не знает немецк[аго] яз[ыка], то пригласил меня ездить с ним в качестве переводчика. Конечно, проезд и содержание на его счет, да сверх того он платит мне известное вознаграждение, о величине котораго у нас сейчас еще идет разговор.

И.М. Майский - Г.В. Чичерину. 21 августа 1911 г.

Отвечаю с некоторым запозданием, т.к. меня не было в городе, и я лишь недавно получил Ваши письма и листки 1. Все печатное дошло аккуратно. Материалы об Овчинникове и К°2 вышлю в непродолжительном времени. Воззвание аргентинцев 3 пришлите лучше в начале семестра. На счет 12 м[арок] и других счетов сейчас ничего определеннаго не могу сказать, т.к. еще не успел разобраться в документах, оставленных предшественником 4. Когда разберусь, тогда напишу.

И.М. Майский - Е.М. Чемодановой. 28 (15) июня 1911 г.

Вот уже вторично, дорогая Пичужка, мне приходится отвечать на твое письмо , находясь, фигурально выражаясь, в полосе огня: раз это было в прошлом году в Магдебурге во время партейтага теперь это - в Дрездене, на общегерманском конгрессе профессиональных союзов 3. И, знаешь, мне почему-то кажется, что это не случайность или, точнее говоря, что это символическая случайность. Твое последнее письмо, которое я получил накануне отъезда из Мюнхена, полно какой-то глубокой, но несколько успокоенной или успокоившейся грусти, грусти чисто индивидуальной.

И.М. Майский - А.В. Пешехонову. 28 (15) мая 1911 г.

Мне, конечно, очень жаль, что редакция «Р[усскаго] Б[огатства]» не нашла возможным воспользоваться моей работой, но, с другой стороны, я не могу не признать правильности Вашего мнения, что для журнальнаго читателя вся работа целиком представляется несколько утомительной. В работе действительно есть довольно много общеизвестных вещей, которыя я ввиду самаго характера ея никак не мог избежать. Но наряду с общеизвестными в работе есть и вещи совершенно новыя, в русской литературе еще не появлявшияся, почерпнутыя мной из непосредственнаго наблюдения над жизнью германскаго пролетариата, и вот об этих-то частях моей работы я и хочу сейчас с Вами поговорить.

И.М. Майский - А.В. Пешехонову. 8 мая (25 апреля) 1911 г.

Уславливаясь в прошлом году с Вами относительно статьи о локауте в строительной промышленности («[Русское] Б[огатство]», 1910, VII), я писал Вам между прочим, что занимаюсь изучением германскаго рабочаго движения и что для этой цели я в течение довольно долгаго времени работал в качестве чиновника в немецких профессиональных союзах, а также принимал деятельное участие в различных выступлениях германскаго пролетариата. То, что мне пришлось увидеть при этом изучении, было настолько ново, интересно и поучительно, что у меня невольно появилось желание поделиться результатами своих наблюдений с широкой читающей публикой.

И.М. Майский - А.М. Ляховецкому. 4 мая 1911 г.

Дорогой Тося! Давненько собирался я уже написать тебе побольше, да все времени не было. В последние месяцы* у меня так расширилась сфера литературной деятельности, что для поддержания в порядке всех писательских дел приходится тратить массу энергии и времени. Пишу, между прочим, много по-немецки и регулярно сотрудничаю в 4-х немецких органах - двух политических и двух профессиональных.

И.М. Майский - Н.И. Ляховецкой. 21 (8) января 1911 г.

Спасибо за память и за телеграмму в день рождения. Итак, мне исполнилось 27 лет! Возраст уже довольно солидный, а помнишь, как еще как будто недавно я был гимназистом и с ранцем за плечами ходил ежедневно в школу? Странно представить себя теперь учеником, тем более что скоро уже Наташа сделается ученицей.

И.М. Майский - Е.М. Чемодановой. 1 декабря 1910 г.

Я очень рад, дорогая Пичужка, что получил, наконец, от тебя, хотя* и не большое, обещанное, но все-таки письмо1. Признаться, я уж начал несколько удивляться твоему продолжительному молчанию... Посмотрел я на твои карточки, судя по ним, ты сильно возмужала, выглядишь совсем* взрослой женщиной и, как будто бы, немного похудела. Не знаю, обман ли это глаз или мечта воображения, но только кажется мне еще, что на твоем лице лежит какой-то отпечаток внутренней, силой воли сдерживаемой боли ... Жаль, что я должен возвратить тебе все карточки, я бы с удовольствием в ожидании лучшаго удержал их у себя. М[ожет] б[ыть], ты пришлешь мне которую-нибудь из них?

И.М. Майский - Е.М. Чемодановой. 10 ноября 1910 г.

Дорогая Пичужка! Не потому я замолчал, что времени или материалу для письма нет, а потому, что ждал от тебя обещаннаго большого письма 1...* (...) Что тебе сказать о себе? Вернулся я в Мюнхен и подвожу итоги своим двухмесячным странствованиям по Европе, а отчасти и двухлетнему пребыванию в Германии. Ибо как я уже тебе писал, я рассматриваю первую половину своего плана - знакомство с практическим движением - в общих чертах законченной и перехожу к выполнению второй половины - пересмотру и увеличению своего тео- ретическаго багажа.

Страницы

Подписка на Эмиграция