Россия

С очень большим запозданием, дорогая Пичужка, доходят в наши далекие края московские новости. Только теперь я узнал о смерти тети Юли. Конечно, смерть вещь вполне естественная, а смерть такого пожилого человека, как тетя Юля, естественна вдвойне, и все-таки она меня* поразила. Поразила и вместе с тем как-то конкретно и серьезно напомнила мне, что ведь и все остальные члены нашей семьи смертны, что и я сам не вечно буду скитаться из конца в конец по земному шару...

Мне не удалось перед отъездом в Японию повидаться с Вами, и я не уверен, знаете ли Вы, что моя скромная особа сейчас занимает пост советника в нашем Токийском полпредстве. Как бы то ни было, но хочу напомнить Вам о себе. И ближайшим поводом для этого послужила Ваша статья «Покрепче на аванпостах», недавно напечатанная в «Правде»

Привет тебе, дорогой Тося, с другого конца мира! Еще бы - ведь между нами расстояние, равное трети земной поверхности по экватору (а по нашей параллели, вероятно, равное двум пятым). Ехать от Москвы до Токио надо минимум 12 дней, т.е. вдвое дольше, чем, по исчислениям американского профессора Годдара, его ракета должна лететь до Луны. И все-таки мысленно пожимаю тебе руку и хочу тебе рассказать в нескольких словах о нашей здешней жизни...

(...) Сравнивая Лондон с Токио, я сказал так: точно с жестокого мороза сразу попал в тепло натопленную комнату. Здесь, по крайней мере внешне, к нам относятся как к великой державе, и при том, как к дружественной великой державе. По части этикетной не только корректны, но просто предупредительны (подробности найдешь в письме к А.П.1), жаловаться не приходится. По части политической? Тут дело сложнее. Общая линия яппра сейчас такая: всячески подчеркивать и укреплять «дружбу» с нами, но заставить нас возможно дороже платить за эту «дружбу» в порядке уступок экономических (рыболовная кон-венция, концессии, выгодный Японии торговый договор, к переговорам о кот[ором] мы, вероятно, скоро приступим, и т.д.) и политических (в первую очередь, выгодный японцам компромисс в Манчжурии, где сейчас в связи с усилением Чжан Цзо Лина и ростом нацдвижения в Мукдене они чувствуют себя не очень сладко).

Давно хотел написать тебе письмо, да все не мог собраться. Очень быстро летит время, а работы всякой интересной так много, что буквально не хватает дня. Кажется, что ты совсем недавно уехал в Японию, а в действительности прошло уже порядочно времени. Уже настал новый год и хотя с запозданием, но все же поздравляем тебя и Агнию. В декабре с 14-20, мы с Мар[ией] Ник[аноровной] ездили в Ленинград на съезд зоологов, анатомов и гистологов1, остались очень довольны. Мы в Ленинграде не были с 1913 года. Жизнь в Ленинграде нам очень понравилась, останавливались мы в общежитии дома ученых (ул. Халтурина, 27).

Наконец-то собрался написать тебе несколько строк, дорогая мама! Все времени не было, да, пожалуй, и настроения. Новая обстановка, новые люди, новые впечатления, необходимость знакомиться с делами, с страной, с полпредской и торгпредской работой в Токио, и при том срочно, быстро, без передышек, ибо старый полпред уехал, нового еще нет, и я должен отдуваться и за того и за другого, все это как-то отодвигало на задний план личную переписку. И вот только сейчас, накануне нового года, когда жизнь во всех японских учреждениях замерла (японцы празднуют новый год с 29 декабря до 3 января включительно), я добрался наконец до машинки, чтобы написать тебе два слова о нас, о нашем здешнем житье-бытье...