Поиск по документам XX века

Loading

МИД СССР

В настоящей подшивке собраны документы за период с октября 1917 по август 1991 года. Иными словами, это сборник исторических источников по державной внешней политике России за весь советский период. И ничего страшного нет в том, что в 1917 году еще не существовало взятого в заглавие слова СССР, а МИД большую часть времени назывался НКИД. Не в названии суть дела, а в проводимой на международной арене политике. Она отличалась от всего того, что было до 1917-го и началось после 1991-го, радикально отличалась. Потому и взята (политика, отразившаяся в этих документах) отдельной темой.

Далее читайте документы:

А.М. Коллонтай - А.А. и И.М. Майским. 10 декабря 1933 г.

Не сразу откликнулась на Ваши строки, думала, встретимся в Москве. К сожалению, мою поездку в Союз пришлось отложить на весьма неопределенное время, всяческие дела. К тому же в Швеции «сезон» начинается уже в ноябре и ко всем текущим работам добавка - чаи, обеды, вечерние приемы, которых набирается свыше дней в неделю. Впрочем, эта сторона загрузки Вам обоим достаточно знакома.

И.М. Майский - М.М. Литвинову. 9 декабря 1933 г.

Может быть потому, что нас с Вами связывает 20-летнее знакомство и годы совместной эмиграции в Лондоне, но только я всегда с совершенно особым интересом и некоторым почти личного характера волнением слежу за Вашей работой и Вашими выступлениями на советской и международной арене. Вы легко поймете поэтому, каковы были мои чувства во время Вашей поездки в Америку и происходивших там переговоров 1. Ведь тут приходилось ставить и решать действительно большую историческую проблему, творить дело, которому, видимо, суждено сыграть громадную роль в судьбах нашего Союза, а стало быть, и в судьбах всего человечества. Это был тяжелый экзамен для советской дипломатии, и Вы сдали его - говорю с полной откровенностью — блестяще.

И.М. Майский - М.М. Литвинову. 8 сентября 1933 г.

Завтра, наконец, выезжаю в отпуск. На всякий случай сообщаю Вам мой примерный маршрут с указанием календаря путешествия: Париж (9 сентября), Генуя (10), Милан (11-12), Доломиты (13-14), Венеция (15-16), Флоренция (17-18), Рим (19-22), Неаполь (23-24), Бриндизи (25), Афины (26-30). Константинополь (2-5), Одесса (7 октября). В Москве, таким образом, рассчитываю быть около 10-11 октября. Это, конечно, приблизительный маршрут, но он все-таки едва ли подвергнется каким-либо серьезным изменениям, если не случится чего-нибудь экстраординарного.

И.М. Майский - С.Е. Чуцкаеву. 8 сентября 1933 г.

Сообщили Вы мне неожиданную новость о Вашем отъезде (даже в конце августа) на постоянное, или, во всяком случае, продолжительное жительство в Монголии, но забыли указать в качестве кого Вы туда едете. Однако по некоторым косвенным симптомам я склонен заключить, что едете Вы в МНР в качестве полпреда. Так ли это? Если я прав, то я от всей души рад, ибо думаю, что Вы окажетесь там более на месте, чем кто-нибудь другой. МНР сейчас в связи с японской политикой на Д[альнем] В[остоке] - место в высшей степени деликатное, и самое важное поэтому стабилизовать нынешний режим в Монголии и сделать население ее готовым защищать его всеми средствами в случае крайности.

И.М. Майский - М.М. Литвинов. 26 августа 1933 г.

Из моего официального доклада на имя Н.Н.1 Вы ознакомитесь с нынешним моментом в ходе торговых переговоров. Дополнения сделает Розенблюм. В общем дело сводится к тому, что сколько-нибудь удовлетворительного для нас договора быстро подписать нельзя. Целесообразнее несколько поканителить и попробовать таким образом выжать из англичан кой-какие уступки. С другой стороны, полученная только что через НКВТ директива также по другим соображениям (о них в докладе) рекомендует затяжку переговоров. Поэтому наша делегация ставит перед Москвой вопрос о частичном замораживании переговоров на ближайшие 1 1/2-2 мес[яца].

С.Е. Чуцкаев - И.М. Майскому. 23 августа 1933 г.

Очень извиняюсь, что не успел ответить Вам тотчас по получении В[ашего] письма 1. Но дело в том, что со мной произошел замечательный пассаж. Как раз в это время я получил решение поехать в МНР, и притом в декадный срок. Можете себе представить, какая поднялась у меня спешка и булга* и мог ли я думать даже о письме Вам. Теперь подготовка к отъезду более или менее закончена, и поэтому приступлю к письму.

И.М. Майский - М.М. Литвинову. 8 августа 1933 г.

Дорогой Максим Максимович, посылаю Вам сборник карикатур художника НАГИ 2, посвященный Мировой Экономической Конференции 3. Не все карикатуры хороши, в частности те страницы, которые уделены Вам и мне, довольно неудачны. Но зато в книге имеется и довольно значительное количество ловких и интересных рисунков. Например, САЙМОН, САЙМОН и ДОЛФУС, НЭВИЛЬ ЧЕМБЕРЛЕН, БОННЭ и другие. В общем, я думаю, сборник все-таки будет любопытен для Вас как воспоминание о днях лондонского сидения.

С.Е. Чуцкаев - И.М. Майскому. 3 августа 1933 г.

Очень извиняюсь пред Вами, что так долго молчал. Во-первых, работа, во- вторых, такое настроение, что прямо не в силах приложить руку ни к чему, что выходит из сферы обычных фактов существования. Ник[иколай] Ник[олаевич] Кр[естинский] мне сказал, что вы выедет[е] к нам 10.VIII, поэтому писать много не буду. Ограничусь важнейшим.

И.М. Майский - А.М. Коллонтай. 31 июля 1933 г.

Давно уже ничего не писал Вам, дорогая Александра Михайловна, но объяснялось это двумя обстоятельствами: во-первых, я слышал, что Вы уехали на побывку в СССР, а, во-вторых, я был очень занят экономической конференцией, ликвидацией англо-советского конфликта и разными другими делами, кот[орые] на протяжении нынешнего лета целиком поглощали все мое внимание. Теперь стало чуточку легче, к тому же я рассчитываю, что Вы уже вернулись назад, в Стокгольм, а потому пишу.

И.М. Майский - М.М. Литвинову. 25 июля 1933 г.

Из прилагаемой копии моего письма Н.Н.1 Вы сможете ознакомиться с деталями наших переговоров. Сегодня, уже после того как было написано письмо Н.Н., я узнал, что вчера у Макдональда было совещание премьеров доминионов, находящихся на конференции (Беннет, Брюс и др.), причем на этом совещании обсуждался*, наряду с другими «имперскими вопросами», также вопрос о торговых переговорах с СССР.

М.М. Литвинов - И.М. Майскому. 22 июля 1933 г.

Дорогой Иван Михайлович, заканчиваю свое лечение (осталась 1 неделя), после чего еду в Союз. Хотел бы перед отъездом узнать, что нового в Лондоне и каковы перспективы переговоров. Зря М[ежлаук] выступал с предложением об импортных возможностях 2. Создается впечатление, что напрашиваемся. Это, очевидно, беспокойный Роз[енблюм] толкнул на это. Он совершенно не в состоянии понимать мудрость пассивной тактики.

М.М. Литвинов - И.М. Майскому. 2 июня 1933 г.

Работа моя в Женеве окончилась. Никаких заседаний, очевидно, не будет раньше того дня, когда мне необходимо будет выехать в Лондон. Можно было бы, таким образом, уже теперь выехать в Лондон, но считаю это политически неудобным. Поэтому приходится где-нибудь задержаться в дороге. Рассчитываю прибыть в Лондон 8-го вечером. Не хотел бы, чтобы о времени моего приезда узнали журналисты. Поэтому прошу никому не говорить.

И.М. Майский - М.М. Литвинову. 25 мая 1933 г.

Вы, вероятно, опять будете недовольны тем, что вновь на горизонте появился «посредник» в лице сэра Герберта Самуэля. Но, во-первых, инициатива здесь принадлежит не мне, а целиком самому Самуэлю. Во-вторых, Самуэль не чета Маршалам и т[ому] п[одобным] людям. Самуэль, как Вы знаете, очень крупный человек, лидер либеральной партии, недавний министр нынешнего «национального правительства» и неоднократный министр в прошлом. Это «посредник» первого класса, и его при известных условиях можно хорошо использовать.

И.М. Майский - М.М. Литвинову. 9 мая 1933 г.

Комбинация с фактическим неприменением эмбарго (т.е. выдача лицензий на большие количества наших товаров) мне представляется малоосуществимой. Англичане на это едва ли пойдут, ибо твердолобые подымут страшный шум, да и трудно будет добиться в таком порядке аннулирования закона об эмбарго, что представляет для нас очень большое значение. Мне приходит в голову иная комбинация - что если бы возможно было договориться с англичанами (конечно, при условии инициативы с их стороны) об одновременном акте, т.е. они отменяют закон об эмбарго (или дают письменные* обязательства его не применять), а мы проводим амнистию Т[орнтона] и М[акдональда]?

И.М. Майский - М.М. Литвинову. 14 апреля 1933 г.

Мне неизвестен следственный материал по делу Метро-Виккерса, равным образом мне неизвестны соображения высших инстанций по данному поводу. Поэтому мне трудно судить, в какой мере все нижеследующие мысли и замечания приложимы на практике, о том решайте уже Вы. Тем не менее я считаю своим долгом изложить Вам свои соображения по поводу дальнейшего ведения дела Метро-Вик, как это представляется мне из моего «английского окошка». Иными словами, я хотел бы указать, при соблюдении каких условий данное дело могло бы закончиться с минимумом неприятностей для нас, хотя, конечно, нельзя закрывать глаза на то, что оно при всяких условиях оставит серьезный след в советско-английских отношениях и на довольно значительный период времена испортит «атмосферу» между обеими странами.

Страницы

Подписка на МИД СССР