1. Положение Литвы в пространстве Восточной Европы

1. Положение Литвы в пространстве Восточной Европы

Географические и политические условия или, коротко говоря, так называемое геополитическое положение Литвы, как государства, расположенное в этой части Восточной Европы, всегда было открыто внешним влияниям и опасностям и требовало бдительности. Более крупные как по числу жителей, так и по политическому и хозяйственному весу славянские и германские государства не раз вторгались в жизненное пространство балтов и в первую очередь в литовское. Эти разнообразные, зачастую противоположные влияния, здесь сталкивались и выливались в открытые

[241]

конфликты. За последние столетия во время почти каждого крупного европейского конфликта и в Литве звенело оружие великих, а страну топтали проходящие армии.

Восстановившее после Великой войны независимость, Литовское государство оказалось, по сути, в таком же геополитическом положении. И поскольку, по сравнению с прошлой Литвой, наше новое государство, после терзаний чужими бурями, возродилось на меньшей территории и с окраинами со смешанным в национальном отношении населением, и с неразрешенными вопросами о государственных границах, его положение было еще более тяжелое и таило целый ряд опасностей в будущем.

Во время двух десятилетий независимого Литовского государства наши политики старались преодолеть эти трудности, иногда проявляя немалую энергию и решительность. С большими или меньшими отклонениями в одну или другую сторону, они шли по пути, который диктовали геополитическое положение Литвы и хозяйственные интересы, а именно- старались поддерживать хорошие отношения с большими ближайшими западными и восточными государствами, здраво балансируя на противоречиях их интересов в пространстве Балтии.

Кроме того, никому не секрет, что люди, руководившие политикой Литвы, были под сильным влиянием идей, выражение которых они видели в организации Лиги Наций. Тем самым они заложили основы «духовного согласия» с создателями Женевского учреждения, в первую очередь - с Великобританией и Францией. Хотя, по-человечески смотря, понятна такая склонность малых государств ориентироваться на силы, руководившие тогдашней Европой и выигравшие войну, однако в этой политике «Лиги Наций» скрывались начала некоторой неумеренности и противоречивости. Государства, выигравшие войну и потом создавшие Лигу Наций, особенно Англия и Франция, очень холодно и даже недружески смотрели на усилия восстановить Литовское государство, а позднее самые святые стремления Литвы меняла на укрепление других (Польши) сил, в то время как со стороны проигравшей войну Германии, Литва во время восстановления государства чувствовала реальную поддержку и понимание наших усилий, без сомнения, возникавшие из общности некоторых взаимных интересов...

Политика балансирования между сталкивающимися силами, как упоминалось, продолжалась два десятилетия - со своими плюсами и своими дефицитами - примерно до весны 1939 г. В то время становилось ясно, что вся Европа, и в первую очередь близкие к нам пространс-

[242]

тва, неизбежно предстанут перед лицом больших потрясений. С одной стороны Англия и Франция пытались включить в ряды своих оруженосцев советскую Россию, с другой - Германия определилась тем или иным способом разрешить вопрос Данцига и коридора. Во время обострения и расширения конфликта для многих неожиданно было объявлено о подписании Германией и Советской Россией пакта о ненападении и дружбе.

После подписания этого пакта судьба промежуточного польского правительства была решена. Вместе с тем подписание пакта коренным образом изменило пространство Восточной Европы, стало быть, и положение Литвы. Наша политика балансирования накануне будущей войны в Европе стала невозможной. Возникла опасность повторения событий, которые в прошлом уже один раз произошли с общей литовско-польской «республикой». Нужно было срочно определиться...

Счастливым образом некоторые возможности для выбора еще были. Хотя времени для принятия решения было мало, но мы все еще имели свободу инициативы, а самые дальновидные деятели литовской политики давали обоснованные предупреждения и обдуманные советы. Вместо того, чтобы принять их во внимание, политические руководители тогдашней Литвы таких советчиков обозвали «горячими» и »авантюриста- ми», а сами очень несмело, медленно и неумело стали выяснять тенденции факторов, определяющих внешнюю политику Литвы...

Вопросы же стояли краткие и ясные:

1. Готова ли Литва защищать с оружием в руках свою свободу и свои самые святые национальные интересы;

2. Или Литва без сопротивления отдается в рабство и под опеку азиатской культуры и красного еврейского большевистского империализма, исключая тем самым себя из западной культуры и, в первую очередь, из орбиты политики и цивилизации национал-социалистической Германии и

3. Решается ли Литва активно излечивать нанесенные поляками раны и несправедливость, присоединяясь тем самым к более справедливому преобразованию новой Европы, так как властелины старой Европы не собирались и пальцем пошевелить, чтобы нанесенные Литве обиды были бы когда-нибудь исправлены.

Ни на один из этих основных вопросов политические руководители Литвы не дали строгого и волевого ответа. Наше политическое руководство не поняло изменения в положении, единственного возможного ре- 

[243]

ального решения вовремя не приняли, не сумели принять, а может и не хотели.

Это была самая первая ужасная ошибка (очень мягко говоря), последствия которой позднее стали так горько проясняться.

[244]