Савич Н. В. О законопроекте о приступе к сооружению Амурской железной дороги распоряжением казны и за её счёт (Из стенограммы заседания 24 марта 1908 года)

Савич Н. В., фракция октябристов.

Господа члены Государственной Думы! На ваше благоусмотрение представлен законопроект чрезвычайной государственной важности как по тому колоссальному значению, которое он будет иметь для нашей дорогой родины, так и по тем крупным денежным затратам, которые потребуются со стороны государственного казначейства на его исполнение, и Государственная Дума очевидно сознавала всю важность этого законопроекта, когда передала его на рассмотрение целых трёх комиссий: комиссии технической - путей сообщения, комиссии по государственной обороне, представителем которой я имею честь быть здесь, и комиссии бюджетной. Историческая и техническая стороны, мне кажется, достаточно развиты уже предшествующим оратором, докладчиком от комиссии путей сообщения, я же коснусь в настоящее время только тех сторон вопроса, которые были темою обсуждения в комиссии по государственной обороне и которые связаны с общегосударственным значением и главным образом с интересами защиты нашего отечества.

Комиссия по государственной обороне, приступая к рассмотрению этого важнейшего законопроекта, конечно, прежде всего и ранее всего должна была уяснить себе и то политическое положение, которое создалось на Дальнем Востоке после войны, и то стратегическое положение, в котором мы сейчас находимся и в котором, вероятно, будем находиться в ближайшие годы. При выяснении всех этих важнейших вопросов, конечно, она должна была обратиться за помощью к тем ведомствам, которые как раз заведуют этими важнейшими отраслями жизни государства, т. е. к ведомству иностранных дел и к представителям военного ведомства, и благодаря любезному содействию представителей этих ведомств мы получили все те сведения, которые нам были необходимы, получили возможность прийти к тем заключениям, о которых я сейчас буду иметь честь докладывать, а также я вкратце коснусь тех мотивов, которыми мы руководствовались, когда приходили к таким заключениям.

Наше стратегическое положение на Дальнем Востоке в настоящее время далеко и далеко нельзя признать удовлетворительным. В то время как до войны мы были в значительной мере хозяевами в Северной Маньчжурии, имели там столько войск, сколько желали, могли распоряжаться дорогой, как мы хотели, в настоящее время это положение в значительной мере изменилось к худшему. Уже самый Портсмутский договор ставит нас в положение до некоторой степени затруднительное, ст. 7 этого договора делает для нас невозможным использование в стратегических целях Китайско-Восточной дороги. Вот точная редакция этой статьи: "Россия и Япония обязуются эксплуатировать принадлежащие им в Маньчжурии железные дороги исключительно в целях коммерческих и промышленных, но никоим образом не в целях стратегических. Установлено, что это ограничение не касается железных дорог на территории, на которую распространяется аренда Ляодунского полуострова". Таким образом, в случае войны на Дальнем Востоке наши руки в значительной степени будут связаны; мы не можем уже, как прежде, распоряжаться территорией Китая, мы не можем обратить эту дорогу в главную стратегическую связь нашу с дальневосточной окраиной.

Конечно, можно сказать, что на войне в тот момент, когда заговорят пушки, договоры теряют всякую силу, но ведь это, быть может, повлечёт серьёзные последствия; дело в том, что Китай уже теперь не тот, что был раньше. Мы видим, как на наших глазах с невероятной быстротой Китай старается организовать регулярные вооружённые силы, и войска, которыми в настоящее время располагает Китайская империя, уже совершенно не похожи на те, которые с такой лёгкостью были разогнаны нами и нашими союзниками в 1900 году, во время усмирения боксёрского движения. Но помимо того, что в случае войны на Дальнем Востоке мы, может быть, не будем иметь возможности использовать единственную нашу связь с Дальним Востоком, мы должны ещё помнить, что эта связь и сама по себе чрезвычайно ненадёжна, ведь мы связаны с Дальним Востоком только одной узенькой лентой пары рельс, целостность которых далеко не обеспечена. В любой момент, когда мы будем вовлечены в конфликт на Дальнем Востоке и будем вынуждены воспользоваться этою дорогою в целях стратегических, нарушив нейтралитет Китая, в этот момент, несомненно, эта самая дорога может легко подвергнуться удару, быть может, полному разрушению. Сейчас уже в непосредственном соседстве с этой дорогой, вблизи этой дороги находятся значительные китайские регулярные силы, около 4 дивизий, всё население вокруг этой дороги, конечно, китайское. Когда-то она проходила через местность почти пустынную, теперь эта местность населена, и при присущей китайцам дисциплине, конечно, если только Китай будет вовлечён в неприязненные против нас действия, вся эта масса и войска, и населения бросится на дорогу и в несколько мгновений, в несколько дней от неё не останется и следа. Ведь дорога не боится нападений мелких шаек, разъездов, хулиганских нападений, хунхузских каких-нибудь банд - такие повреждения, производимые этими шайками, легко исправляются, важные сооружения, такие как мосты, туннели, могут быть от них защищены, но обстоятельства совершенно изменятся, когда нам придётся столкнуться с массою китайского населения и китайскими регулярными войсками, находящимися вокруг этой дороги.

Конечно, наша слабая охранная стража не будет в состоянии защитить эту дорогу, все важнейшие сооружения могут быть разрушены, мосты уничтожены, разобраны, туннели взорваны, дорога разобрана по шпалам, и тогда потребуется очень, очень долгое время для того, чтобы уже не поправить дорогу, а вновь её построить, и эти соображения настолько серьёзны, что заставили нас задуматься, заставили нас вспомнить, что наша связь с окраиной на Дальнем Востоке висит на волоске, что она совершенно не обеспечена. Обеспечить её можно, или, как говорят некоторые, сосредоточив уже в мирное время на Дальнем Востоке такие вооружённые силы, соорудив там такие крепости, собрав там такие военные запасы, чтобы можно было в течение долгого времени местными средствами, без помощи метрополии, противостоять натиску врага, или создать такие условия, чтобы можно было с самого начала войны и всё время её продолжения постепенно и непрерывно получать и свежие силы, и боевые средства, комплектование и всё то, без чего воевать нынче нельзя. И поэтому мы, наша комиссия по государственной обороне, должны были обсудить обе эти возможности, мы должны были выяснить, что для государства выгоднее, что для государства надёжнее, которые из этих средств нам нужно взять за ту руководящую идею, которая нам обеспечила бы в дальнейшем обладание нашей дальневосточной окраиной, и нам представилась следующая картина: для того чтобы оградить наш Дальний Восток от возможности его быстрого захвата, захвата безнаказанного, со стороны любой державы, имеющей преобладание на море, мы должны были бы соорудить такие крепости во Владивостоке, Хабаровске и Николаевске, которые потребовали бы для своего сооружения и снабжения средств, почти равных стоимости сооружения самой дороги. Вместе с тем этого оказалось бы мало, необходимо было бы в мирное время заготовить колоссальные запасы продовольствия и боевых снарядов, ведь местность пустынна - на месте вы ничего там не найдёте, и, конечно, если будет война, то из-за границы вы тоже ничего не получите, из России же ничего привезти невозможно, потому что единственный путь, который у нас есть, будет отрезан. Скопление и поддержание на должном уровне этих запасов будут требовать от нас колоссальных сумм, но вместе с тем всё это нам не обеспечит уверенности в победе, не обеспечит нам главного -- обладания нашей окраиной, которая не есть результат недавнего захвата, а есть наследие наших предков.

Обеспечить безопасность наших границ и охранить нашу родину от возможности отторжения части её территории, быть может, даже отдалить от нас самую возможность войны возможно только одним способом - таким устройством путей сообщения на нашей окраине, которое дало бы нам возможность всё время вливать туда новые силы. Конечно, это может сделать только одна железная дорога, проведённая на нашей территории по местности заселённой или подлежащей заселению русским населением. Вот те основные положения, к которым пришла комиссия по государственной обороне при обсуждении того стратегического положения, которое сложилось ныне на Дальнем Востоке, и в этом она вполне согласилась с теми доводами, с теми требованиями, которые предъявляли к нам представители высшего военного управления. Офицеры нашего Генерального штаба, высшие его представители, офицеры, стоящие во главе нашей армии, на самых ответственных должностях, говорят нам совершенно определённо и категорически, что вопрос о постройке железной дороги с военной точки зрения так важен, это так необходимо и вместе с тем так очевидно, что у них нет двух мнений, что для них вопрос совершенно определёнен и ясен: если мы хотим избежать войны, если мы хотим сохранить за собой достояние наших предков, то мы должны, не щадя никаких средств, не медля ни одного момента, сейчас же приступить к постройке этой дороги.

Конечно, надо сказать, что эта дорога не есть единственное средство, всё исчерпывающее, для закрепления окраины за нами, она есть одно из звеньев той колоссальной, но неразрывной цепи, которою будут связаны наши окраины с метрополией. Этой цепью будут те 40 пар поездов, которые мы должны будем иметь возможность в любой момент двинуть из России на Дальний Восток, поэтому вопрос об этой дороге находится в теснейшей неразрывной связи с другими двумя законопроектами, которые тоже вынесены на рассмотрение Государственной Думы и которые тоже в ближайшем будущем будут предметом её обсуждения, я говорю о второй колее Сибирской дороги и о Тюмень-Омской железной дороге. Тогда мы получим следующую картину: вначале при переходе из Европейской России в Азию мы будем иметь как бы вилку, две железные дороги с 20 парами поездов в каждой, далее пойдёт одна двухколейная железная дорога, которая будет иметь 40 пар поездов, затем разветвление - одна Маньчжурская, в 20 пар поездов, и другая, тоже в 20 пар поездов, которая пойдёт по берегу Амура. И вот с постройкой этой дороги в определенный срок, указанный военным ведомством, мы будем поставлены в очень благоприятное положение на Дальнем Востоке и можем с уверенностью в своей безопасности заняться своими внутренними делами и не отвлекаться тогда вечною боязнью за наш Дальний Восток.

Но я уже сказал, что эта железная дорога будет только одним из тех средств, которыми мы должны будем закрепить за собой дальневосточную окраину. Нам предстоит не только постройка железных дорог, но целый ряд других мер, которые мы должны предпринять для того, чтобы закрепление окраины было прочно, ведь, господа, природа не терпит пустоты, а между тем у нас там имеются богатейшие в мире окраины, и окраины эти пусты. И вот ясное дело, что пустое это место будет вызывать стремление туда народов из тех мест, где теперь уже жить тесно, а тесно ведь и в России, и в Китае, и в Японии, и если мы не примем мер к тому, чтобы не только закрепить край за нами в военном отношении, но и закрепить его в смысле заселения русскими людьми, то, конечно, дело до конца не будет доведено.

И вот когда обсуждался вопрос о постройке дороги, то, естественно, всплыл вопрос о том, можем ли мы закрепить этот край прочно за нами надёжным путем заселения или не можем, есть ли там такие условия, которые обеспечили бы для нас возможность быстро и планомерно, с надеждой, с уверенностью, я скажу, в успехе, заселить тот край русскими людьми. И к большой нашей радости оказалось, что да, условия таковы, что мы надеяться можем. Мало того, я скажу, мы можем быть в этом уверены. Я уже говорил вам, господа, что когда мы говорили об обороне края, то прежде всего у нас, помимо чисто стратегических соображений о необходимости иметь связь в 40 пар по-ездов с Дальним Востоком, всплыл другой вопрос, вопрос о том, можем ли мы удержать за собой этот край путём его заселения. И вот в этом смысле эта дорога даст нам колоссальные средства и колоссальную возможность быстро и планомерно исполнить и вторую задачу нашу - заселить этот край.

Заселить край можно только при двух условиях: если население этого края будет до некоторой степени уверено в прочности своего там положения, это раз, и, во-вторых, если тому избытку населения, которое имеется теперь в Европейской России, будет дана возможность легко туда передвинуться. С точки зрения переселенца, конечно, является громадной опасностью селиться в тех местах, где его труд, самая его жизнь совершенно необеспеченны, а теперь оно так и есть, ведь мы имеем колоссальную Амурскую область, отделённую от Китая только Амуром и буквально ничем не защищённую, войск там сравнительно мало, и не в этом главная беда - войска могут быть туда передвинуты, но в крае нет путей сообщения, нет возможности войскам там передвигаться, это-то и делает положение крайне опасным. В любой момент не только крупные отряды, но и мелкие шайки хунхузов и отдельные партизанские отряды могут безнаказанно ворваться в этот край и разорять его так, как им только это придёт в голову. Между тем сооружение Амурской дороги эту опасность от нас в значительной и значительной степени отдаляет. По предположениям военного ведомства, дорога должна проходить не по самому Амуру, как предполагалось ранее, а на расстоянии от 15 до 120 вёрст от Амура. Этот вариант с точки зрения комиссии по обороне казался необычайно удачным. Дело в том, что если какие-нибудь более или менее крупные шайки ворвутся в случае войны из Маньчжурии в Амурскую область, то эта дорога, проходя параллельно Амуру, проходя параллельно границе, даст нам возможность быстро сосредоточить на том пункте, которому угрожает данная партия, значительные силы, которые, конечно, их отбросят или уничтожат. Далее, если бы была серьёзная война с серьёзным противником и этот противник пожелал бы отрезать нашу Приморскую область и ту армию, которая будет оставлена в Приморской области, от связи с главной армией, находящейся, вероятно, в Забайкалье, и послать бы даже значительные силы в Приамурскую область, для того чтобы перерезать эту дорогу, то и тогда этот вариант даст нам возможность отпарировать этот удар.

Дело в том, что сама по себе линия обороны, представляемая Амуром, довольно серьёзна и представляет значительное препятствие для того неприятеля, который хотел бы в крупных силах переправиться через Амур. Вместе с тем, как только бы выяснилось место его переправы, то у нас имелась бы возможность подтянуть войска к тому пункту, который будет ближайшим к месту переправы неприятеля, и помешать переправе, быть может, отбросить его назад или во всяком случае не дать ему возможности развить свои военные действия. И вот, исходя из этих соображений, военное ведомство и представило тот вариант, по которому дорога не должна отдаляться более чем на 120 вёрст от линии Амура, и это по следующим соображениям: ведь войска, высадившиеся из вагона, должны будут идти к месту переправы неприятеля форсированным маршем, а опыт нам показал, что форсированный марш свыше 120 вёрст чрезвычайно затруднителен, - 120 вёрст можно ещё пройти форсированным маршем, но, если расстояние будет больше, можно запоздать и есть опасение дать неприятелю возможность переправиться и укрепиться на нашем берегу. Ближе 15 вёрст к реке дорогу тоже нельзя строить, потому что это дало бы возможность неприятелю, при нынешней дальнобойности орудий, легко повредить нашу дорогу при помощи артиллерии, поставленной на китайском берегу. Вот те два соображения, которые представлены нам военным ведомством, вследствие которых оно настаивало на том, чтобы дорога прошла по этому району. Мы с этим совершенно согласились и признали, таким образом, что дорога эта будет иметь значение не только для связи нашей с Приморской областью, будет не только вторым нашим коммуникационным путём, может быть, главным путём, но и могущественным средством обороны самой Амурской области. Сверх того она же даст возможность населению Европейской России начать деятельное заселение Амурской области и части Приморской области, ведь сама по себе эта территория представляет собой целую страну, и эта страна, как показали исследования таких лиц, далеко не оптимистов, как Кауфман, Грум-Гржимайло и другие, эта область имеет и сейчас уже более 20 000 000 дес., вполне годных для заселения, из этого числа около 5 000 000 - 6 000 000 дес. предоставлены в пользование казачьему населению, сравнительно ещё малочисленному, другая же часть, конечно, должна быть использована для нужд наших переселенцев. Покуда использована лишь незначительная часть, около 900 000 дес. только, остальное пространство свободно и ждёт только сохи.

Сама по себе Амурская область чрезвычайно, конечно, разнообразна и по рельефу местности, и по климатическим условиям, и потому совершенно правы те, которые говорят, что это край благодатный, и, с другой стороны, совершенно правы также те, которые говорят, что там имеется вечная мерзлота. Область эта равна целому государству по своей величине и имеет чрезвычайно своеобразный рельеф. Амур протекает по долине, берега его крайне низменны, так что широкая полоса вдоль самого берега Амура есть то, что мы называем заливным лугом; эти луга представляют собою громадную площадь и будут представлять громадную ценность в сельскохозяйственном отношении, но под хлебопашество они не годны, как не годны те заливные луга, которые имеются вдоль Волги и Шексны. Здесь великолепный сенокос, и луга могут быть использованы как источник прокормления скота, но, конечно, не для хлебопашества. Но это полоса вдоль берега Амура, далее идёт более возвышенная терраса, чрезвычайно плодородная, она покрыта большею частью тоже травами, но травами не такого гигантского роста, как травы той местности, которая заливается Амуром. Вот эта-то местность и представляет из себя чрезвычайную ценность в смысле переселения: она может быть без всякого особого труда, без корчёвки леса и особой подготовки немедленно заселена и немедленно же распахана.

Вслед за этой областью начинаются отлогие склоны предгорий, которые тоже частью луговые, частью заросли редким лиственным лесом и чрезвычайно удобны для переселения. Дальше к северу местность делается более и более возвышенной, долины в одних местах суживаются, а в других расширяются, в зависимости от того, находится ли это под водоразделом или нет, и, наконец, в той области, которая является главным местом золотых россыпей и приисков, местность настолько возвышенна, что земледельческий промысел должен отступить на задний план, и там является уже другая отрасль промышленности - золотая промышленность, о которой я скажу ниже. И вот, конечно, если вы будете смотреть на то, что имеется на севере, в районе высоких гор, то вы найдёте там и вечные снега, и мерзлоту, и всё, что вам угодно, а далее на юг - и дикий виноград, и дубовые насаждения, и великолепно растущие яблони и груши, и обширные посевы пшеницы, проса, кукурузы, вы найдёте отлично удающиеся бахчи.

Ясное дело, что в такой громадной области, которая равняется целому государству, климат чрезвычайно разнообразен, но общий характер климата один: климат, конечно, континентальный и характеризуется следующим - чрезвычайно сильные жары летом и сравнительно холодные зимы. При этом в отличие от наших степных и континентальных местностей имеется следующая особенность. Например, у нас в Самарской и Саратовской губерниях, вообще в степных областях, чем континентальнее климат, тем климат засушливее, там же явление обратное: как раз летом в период вегетации злаков выпадает сравнительно большое количество осадков, а зимой осадков нет или почти нет. Общее количество влаги, выпадающей в Амурской области, около 400 мм в течение лета, для произрастания же злаков требуется 200 мм с небольшим. Общее количество осадков зимой - 50 мм. Из этого вы видите, что зимы там бесснежные, а лета чрезвычайно благотворны для произрастания хлебных злаков и вообще растительности, поэтому мы наблюдаем, что при сравнительно коротком лете там имеется колоссальная, буйная растительность. Я уже сказал, что климат таков, что препятствий для земледелия там не имеется и быть не может. В доказательство я приведу следующее: в прошлую войну один небольшой округ доставил нашему интендантскому ведомству, если я не ошибаюсь (я скажу круглой цифрой), около 3 000 000 пудов пшеницы. Вы сами знаете, господа, что пшеница при вечной мерзлоте не растёт, не растут и арбузы, между тем в Благовещенском округе бахчеводство даёт значительный доход.

И вот всё это, вместе взятое, заставляет нас думать, что как только край будет открыт для переселения, так он неудержимо и быстро начнёт заселяться. Нам пеняют обыкновенно тем, что вот, мол, Россия владеет столько лет краем, а там населения нет или почти нет. Действительно, в Приморской и Амурской областях у нас около 400 000 русского населения, но это объясняется полной отрезанностью края от России. Единственными путями сообщения являются пока реки, но, к несчастью для нас, реки эти - Шилка и Верхний Амур - очень и очень малосудоходны, и большую часть года они совсем несудоходны - вследствие, во-первых, продолжительных зим, которые сковывают их льдом, а во-вторых, из-за массы перекатов, массы мелей и таких мест, которые, как на Шилке, тормозят судоходство, или вследствие камней. Только пароходы c. чрезвычайно малой осадкой могут там сколько-нибудь с надеждой на успех более продолжительное время курсировать, эти пароходы чрезвычайно малой подъёмной силы, да и появились они, должен сказать, недавно. Вследствие этого там сообщений почти никаких нет. Когда вспыхнуло боксёрское движение (тогда Китайско-Восточная дорога была недостроена, да и разрушена) и когда нам пришлось посылать на восток подкрепления, то оказалось, что мы не можем послать их ни сухопутным путём, потому что нет никаких дорог - ни грунтовых, ни шоссейных, — ни водным, потому что было маловодье и таких пароходов не было, которые могли бы отплыть, и пришлось нашим подкреплениям ждать довольно долго, несколько недель, пока они могли двинуться на плотах и плоскодонных лодках вниз по течению. Конечно, при таких условиях сообщения, такого дорогого, неудобного и сказочно медленного, заселения сколько-нибудь прочного быть не могло, но как только вы построите дорогу и тем самым откроете этот край для колонизации, конечно, туда хлынет народ.

Я уже сказал о тех колоссальных избытках земельных, которые там имеются: в одной Амурской области - около 20 000 000 дес., в Приморской - 3 000 000 дес., годных немедленно под переселение, и, конечно, всё это является приманкой для наших крестьян. Но ведь вы знаете, господа, что одно из серьёзных средств затормозить движение - это не дать возможности вновь поселившимся иметь заработок. Ведь теперь натуральное хозяйство отошло в область преданий: нужно одеться, нужно заплатить подати, нужно купить и то, и другое, и третье. И вот мы видим, что при заселении степных среднеазиатских владений переселенцы становятся в сравнительно трудные условия вследствие невозможности заработка, вследствие невозможности продать избыток своего хлеба. Тут переселенцы будут находиться как раз в других, более выгодных условиях. Уже теперь у тех переселенцев, которые туда переселились, хозяйство находится в цветущем состоянии: средний бюджет крестьянской семьи переселенца гам, насколько мне известно, около 3000 рублей, этот бюджет для нашего крестьянина - неслыханная цифра. Там это понятно, потому что крестьянин имеет колоссальный заработок помимо своего земледельческого промысла: он провозит и снабжает прииски всем необходимым, он имеет там, на приисках, обеспеченный сбыт, имеет возможность заработать извозом. Рабочие руки там чрезвычайно дороги. Как прочно поставлено хозяйство тамошнего переселенца, ясно из того, что нигде в России нет такого большого количества усовершенствованных орудий у крестьян, как именно там. Местное население переселенческое выписывает в год одних земледельческих усовершенствованных орудий приблизительно на 60 рублей на семью, т. е. гораздо больше, чем даже в Прибалтийском крае. Этого в России нигде нет, и это показывает, насколько прочно экономическое положение переселенцев.

Несомненно, и в будущем параллельно заселению края будет развиваться там промышленность, которая развивается теперь и существует при условиях, прямо невозможных с точки зрения развития, я говорю о золотой промышленности. Ведь этот Амурский край является редким по стечению благоприятных обстоятельств: с одной стороны - благодатные земледельческие колонии, с другой стороны - сплошная золотая россыпь, сплошное местозарождение золота, особенно в северной, как я сказал, части. Теперь уже там золотопромышленность чрезвычайно развита, развита она it в северной Приморской области, и в северной Амурской области. Если я не ошибаюсь - точных цифр я не могу привести, - но приблизительно на севере Приморской области в Николаевском округе добывают около 60 пудов золота в год самыми примитивными способами преимущественно бывшие выходцы с Сахалина. В Амурской области добывается от 600 до 1000 пудов золота, преимущественно тоже старателями-хищниками самыми примитивными средствами. И причина отсутствия правильного развития этой промышленности, конечно, лежит в том, что нет путей сообщения, и вследствие этого нет возможности там достать усовершенствованные орудия производства и рабочих. На некоторых приисках цены достигают прямо поражающих размеров, иногда иуд мяса на золотом прииске доходит до 25-30 рублей. При таких условиях, конечно, приходится разрабатывать только те прииски, которые колоссально богаты, невероятно богаты. Те же прииски, которые даже на Урале считаются очень богатыми, т. е. прииски, имеющие 1-2 золотника на 100 пудов породы, и те приходится прямо бросать, так как при таких условиях их разрабатывать нельзя, тогда как на Урале при четверти золотника прииски уже считались чрезвычайно выгодными для разработки. И вот это даёт нам не только право надеяться, но и право быть уверенными, что с развитием путей сообщения эта промышленность станет на твёрдое основание и начнёт развиваться. А раз она начнёт развиваться, то, несомненно, она и явится тем источником, который снабдит переселенцев земледельческой области необходимыми им деньгами, так как она даст им возможность заработка, возможность близкого рынка для сбыта своих земледельческих продуктов. Теперь же, я повторяю, и то, и другое находится в зачаточном состоянии вследствие полного отсутствия путей сообщения.

Но, кроме золотой промышленности, там есть сейчас ещё и рыбная промышленность, и она тоже совершенно не эксплуатируется. Реки Амурской области тоже чрезвычайно богаты самыми ценными породами рыб - сёмговыми и осетровыми, и вместе с тем население совершенно этим не пользуется вследствие полного отсутствия возможности сбыта, и эта промышленность в таком упадке, что там даже свежей рыбы иногда достать нельзя, потому что никто её не ловит. Между тем по количеству источников, которые могли бы дать населению эту промышленность, она была бы поставлена в чрезвычайно благоприятные обстоятельства и дала бы громадные заработки и подспорье населению, если только был бы обеспечен правильный сбыт.

Теперь из всего вышесказанного вы убедились, и я, мне кажется, достаточно ясно формулировал мою мысль о том, что край этот представляет собой чрезвычайную ценность в смысле естественных богатств, и естественно, что такая ценность не может лежать втуне: если мы её не начнём эксплуатировать, то к ней потянутся чужие руки. Мы знаем, что из-за Трансвааля, который не богаче золотом, чем Амурская область, а, скорее, беднее, из-за этого Трансвааля такая культурная держава, как Англия, вела войну. Мы знаем, что нет такого пустого пространства в мире, куда бы не стремилось то или другое население. Ясно, что если мы ничего не сделаем, если мы всё оставим в том положении, как теперь есть, то, несомненно, туда будут тянуться переселенцы из числа других народов, туда обратят свои взоры государственные люди других держав, и, несомненно, если мы хотим, чтобы край этот, доставшийся нам от наших отцов и дедов, остался нашим достоянием, если мы хотим сохранить ценность и неприкосновенность границ государства, если мы хотим избежать ненужной, бесцельной новой войны, войны чрезвычайно опасной, то, конечно, мы должны принять все меры к тому, чтобы закрепить за нами этот край прочно, чтобы обеспечить обладание им, чтобы сделать так, чтобы всякий понял, что там есть хозяин, что край этот заперт на ключ и ключ этот лежит у нас в кармане. Мне кажется, что Государственная Дума при решении этого первого, величайшей важности государственного вопроса не может колебаться, что у неё не может быть двух решений. Я счастлив заявить уже не как докладчик от комиссии по государственной обороне, так как я думаю, что в этом отношении всё сказал, а только как член фракции, к которой я имею честь принадлежать, - фракции "Союз 17 октября", что эта фракция будет единогласно вотировать за этот законопроект.

Теперь я ещё хотел бы обратить внимание на следующее: в сущности говоря, с принципиальной стороны я вопрос исчерпал, теперь же перейду к некоторым мелким деталям, но деталям, которые, по мнению комиссии по государственной обороне, чрезвычайно важны и чреваты последствиями. Прежде всего, я должен заявить, что мы пришли к единодушному решению, что дорогу эту нужно строить сейчас, немедленно, и что мы должны её окончить к 1912 году или в 1912 году. Вместе с тем и вторую колею мы должны проложить к тому же сроку. Утверждая это, мы исходили из следующих обстоятельств. Дело в том, что в настоящий момент мы видим, что стратегическое и политическое положение на Дальнем Востоке после войны несколько меняется, что наши соседи употребляют значительные силы и средства на увеличение своих вооружений. Куда направлены эти вооружения - этого, конечно, мы не знаем, но, во всяком случае, мы видим, что вооружается Китай, о чём я уже имел честь говорить, вооружается Япония, и, как мы могли заключить, программа японского вооружения будет окончена именно в 1912 году. Вооружаются Соединённые Штаты, и программа их морских вооружений будет окончена приблизительно в этом же году. И вот всё это создаст появление к этому году чрезвычайно сгущённой атмосферы на Дальнем Востоке, и к этому мы должны быть готовы не только для того, чтобы принять деятельное участие и сказать своё решительное слово в том положении, которое создастся на Востоке в связи с этим вооружением наших соседей, но хотя бы для того, чтобы иметь возможность отстоять свой нейтралитет, если там произойдут какие-нибудь столкновения, и вместе с тем отвратить удар, который мог бы быть обращён на нас, от нас в сторону. Вот почему мы находим, что строить нужно немедленно и окончить к 1912 году.

Теперь другой вопрос - вопрос, связанный с переселением, но касающийся технической стороны дела у. постройки железной дороги. Дело в том, что мы видели пример Китайско-Восточной дороги, когда мы проводили дорогу но местности почти пустынной, но вслед за этим местность сейчас же начала заселяться, и чрезвычайно энергично. Оказалось, что первыми, как всегда при всякой постройке, оседают известные группы рабочих, и исходя из этого мы считали бы опасным строить эту дорогу руками иноземцев: во-первых, потому, что они непременно там осядут и создадут колонизацию чужой расы, для нас нежелательную, а во-вторых, потому, что при всякой постройке имеются такие детали, которые должны для иностранцев остаться секретом, конечно, по возможности; по крайней мере я укажу хотя бы на минные колодцы, которые будут устроены в быках мостов. И вот желательно и необходимо принять все меры к тому, чтобы строить эти дороги помощью русских людей, русских рабочих, - под словом "русские" я понимаю русских подданных - и к этому должны быть употреблены все меры, все усилия. Государственная Дума должна твёрдо поставить на вид правительству, что она бы желала, чтобы это условие было непременно соблюдаемо, что все меры к этому должны быть приняты и должно быть сделано всё, что находится в человеческой возможности, чтобы дорогу строить руками русских. Помимо того колоссальные суммы денег останутся в русских руках, ведь дорога требует больших жертв от народа, и нужно сделать всё, чтобы эти жертвы остались дома, страшно, когда они уйдут за границу. И чем больше будет русских рабочих, тем больше денег останется в русских карманах. Затем эти же самые рабочие, имея под боком землю и дорогу, которую они сами соорудили, несомненно, в значительной степени постараются осесть и составят первый кадр работников на дороге, её обслуживающий, и в случае войны это будут первые защитники, потому что дорога, заселённая русскими людьми, этим населением, уже тем самым предохраняется от возможности разрушения её со стороны не военных сил, а добровольцев, так сказать, из иноземцев. Вместе с тем возможность крупных заработков особенно ценна теперь, когда, как вы знаете, экономическое положение нашего народа довольно печально, когда на целые местности распространяется неурожай и, быть может, неурожай опять будет, все данные к этому есть. А между тем эти заработки на дороге дадут людям возможность получить такие суммы, которые дадут им средства сразу же прочно поставить своё хозяйство, прочно им обзавестись и осесть на местах.

Сверх того, мы полагали, что не мешало бы обратить внимание ведомств, которым это ведать надлежит, именно ведомств военного и путей сообщения, на то, что, с нашей точки зрения, было бы желательно привлечь, если это окажется по военным соображениям возможным, к делу постройки железной дороги сапёрные и железнодорожные батальоны. Дело в том, что при сооружении Сибирской железной дороги - если не ошибаюсь, опыт такой был - железнодорожные батальоны привлекались, и даже были большие постройки дорог при помощи военного ведомства, и результаты были чрезвычайно благоприятные. Особенно это важно тут, где дорога чисто стратегическая или почти чисто стратегическая, где нам особенно важно иметь надёжных людей и инструкторов. И вот, казалось нам, наши железнодорожные батальоны могли бы дать большую помощь в деле постройки этой дороги и в смысле её ускорения, и в смысле планомерности и целесообразности исполнения самой работы.

Затем я ещё обращу внимание Государственной Думы на то, что до нас дошли сведения о том, что имеется в распоряжении Китайско-Восточной железной дороги значительное число пароходов и барж, так сказать, целый караван, который теперь стоит без большого употребления на Сунгари, и нам казалось бы целесообразным этот караван передать на дело постройки Амурской дороги в распоряжение тех лиц, которые будут заведовать ею, для того чтобы его использовать для подвоза грузов. Количество грузов, по сведениям, которые у нас имеются, будет до 50 000 000 пудов, т. е. колоссальная цифра, и одни частные пароходы едва ли будут в силах развезти эти грузы по местам, а если и справятся, то им придётся заплатить слишком большие деньги.

Вот всё, что я покуда хотел сказать. О том частном вопросе, который подымал член Думы Марков, о варианте от Нерчинска или от Куенги, я говорить не буду, это детали, и такие мелкие детали в сравнении с колоссальной важностью законопроекта, что покуда об этих деталях говорить не стоит. И если мы к ним вернёмся, то тогда, когда примем эту дорогу в принципе. Я знаю, что сказал недостаточно убедительно, что я и вообще плохой оратор, и едва ли был в состоянии в короткой речи прояснить всё то колоссальное значение, которое эта дорога будет иметь для нашей родины, но я надеюсь на государственный смысл и патриотизм Третьей Думы и спокойно буду ждать её вотума.

Теперь от имени той фракции, к которой я имею честь принадлежать, в случае если, как я надеюсь и уверен, законопроект будет принят, я бы предложил следующий мотивированный переход к очередным делам:

"Рассмотрев законопроект столь большой государственной важности, требующий таких крупных жертв со стороны государственного казначейства;

выражая уверенность, что Министерство путей сообщения обратит тщательное внимание на подбор лиц, коим будет вверено исполнение работ, поставит их в правильные условия, обеспечивающие наибольший успех работ, примет все меры к тому, чтобы соорудить дорогу исключительно трудом русских рабочих;

считая желательным привлечь, если то окажется возможным, к делу постройки железной дороги сапёрные и железнодорожные батальоны;

признавая необходимым, чтобы сооружение столь крупного железнодорожного предприятия происходило при условии самого действительного контроля, - Государственная Дума переходит к очередным делам". (Рукоплескания в центре и справа.)

Избранные выступления депутатов Государственной Думы с 1906 года до наших дней / Под общей ред. С.Е. Нарышкина. М., 2013, с. 43-50.