Тыркова А.В. Дневники. 1909.03.05

5 марта [1909]

В прошлое воскресенье у Набокова была беседа Центр[ального] Ком[итета], попросту говоря, заседание. Но т. к. настоящие заседания на Потемкинской стали скучны и пустынны, придумали их оживить, сделать уютнее. У Набокова пышно, но это не очень мешало. Собралось 18 ч[еловек] — небывалая цифра, — говорили о внешней политике. Милюков сделал длинный, несносно обстоятельный, несносно профессорский доклад. Все мелочи, и штрихи, и крючки, много упоения и своей и вообще дипломатической тонкостью. А главное смешная, до конфуза, уверенность, что его передовые в «Речи» влияют на Извольского (139) и внешние дела.

Первый тезис: «Наша (к[а]д[етская]) внешняя политика должна быть внепартийной и национальной».

Сразу отпор Родичева. Мы и во внутренней политике национальны.

«Мы слишком пассивно отнеслись к выходкам Гучкова (140). Был момент, когда мы могли захватить национальное чувство».

«Ему все мерещится разгром и иноземное нашествие. Не знаю - нервность это или предвиденье».

«Война фатальна, и нас в нее втянут».

«Иллюзия, что мы имеем влияние на ход практической политики, — мешает нам делать наше дело».

Почти ни в ком доклад П. Милюкова не встретил поддержки. Только Гредескул, Кутлер (141), - говоривший о славянстве, и И. Гессен, очень оптимистически оценивавший возможность счастливого для нас исхода войны, - ближе подошли к Милюкову.

Набоков очень язвительно:

-              Когда П. Н. [Милюков] говорит «мы», иногда ясно, что это к[а]д[етская] партия, иногда это «мы» - русская дипломатия. Милюков резко и довольно обиженно говорил «о старых скверных интеллигентских привычках», подразумевая непониманье внешней политики.

Но ее никто не понимает. Чем больше говорили, тем яснее становилось, что никто ничего не знает, что в умах одна суматоха.

Шаховской усмехался:

-              Это все оттого, что мы редко видимся. Мысль вырабатывается коллективно.

А Струве старался примирить с Австрией, считая ее славянской державой, проводил какие-то неопределенные штрихи по Балканскому полуострову и, наконец, пригласил заняться Персией, а не Сербией.

Это всех окончательно ошеломило, и начался смех. Люди все не глупые и привыкли кое-что в политике понимать. А тут все смешалось.

Здесь текст приводится по изданию: Наследие Ариадны Владимировны Тырковой. Дневники. Письма. [Сост. Н.И. Канищева]. М., 2012, с. 85-86.

Примечания

139. Извольский Александр Петрович (1856-1919) - государственный деятель, дипломат. Министр иностранных дел (1906—1910). При его участии заключены: русско-английское соглашение 1907, русско- японское соглашение 1907, австро-русское соглашение в Бухлау 1908, итало-русское соглашение в Раккониджи 1909. Член Государственного совета (1909-1917).

140. Гучков Александр Иванович (1862—1936) — общественный и политический деятель. Один из создателей и лидер партии «Союз 17 октября», председатель ЦК (1906). Член Государственного совета по избранию от промышленности и торговли (1907, 1915). Депутат III Государственной думы, возглавлял фракцию октябристов, председатель Думы (с марта 1910 по март 1911), сложил с себя это звание в знак протеста против проведения закона о земстве в западных губерниях в обход Думы.

141. Кутлер Николай Николаевич (1859—1924) — см. ссылку Кутлер Н.Н.