Поиск по документам XX века

Loading

Репрессии 30-50-х годов

Репрессиям против политических противников  в ходе борьбы за власть в СССР последние десятилетия в исследовательской и публицистической литературе даются самые противоречивые характеристики. В какой мере и против кого респрессии были оправданы и необходимы, когда стоял вопрос о сохранении суверенитета государства? В какой мере они исходили от местных обкомовских "царьков", стремившихся расправиться со своими личными недоброжелателями? В какой мере репрессии являлись намеренной провокацией со стороны русофобствующей партийно-советской номенклатуры, пришедшей к власти в результате революции и гражданской войны? На все эти вопросы даются разные отчеты. Вот как виделась проблема И.Сталину к тому моменту, когда наиболее массовые репрессии были закончены, а именно, в ноябре 1938 года:

 

"СНК СССР и ЦК ВКП (б) отмечают, что за 1937-1938 годы под руководством партии органы НКВД проделали большую работу по разгрому врагов народа и очистили СССР от многочисленных шпионских, террористических, диверсионных и вредительских кадров из троцкистов, бухаринцев, эсеров, меньшевиков, буржуазных националистов, белогвардейцев, беглых кулаков и уголовников, представлявших из себя серьезную опору иностранных разведок в СССР и, в особенности, разведок Японии, Германии, Польши, Англии и Франции.

Одновременно органами НКВД проделана большая работа также и по разгрому шпионско-диверсионной агентуры иностранных разведок, пробравшихся в СССР в большом количестве из-за кордона под видом так называемых политэмигрантов и перебежчиков из поляков, румын, финнов, немцев, латышей, эстонцев, харбинцев и пр.

"Очистка страны от диверсионных повстанческих и шпионских кадров сыграла свою положительную роль в деле обеспечения дальнейших успехов социалистического строительства.

Однако не следует думать, что на этом дело очистки СССР от шпионов, вредителей, террористов и диверсантов окончено.

Задача теперь заключается в том, чтобы, продолжая и впредь беспощадную борьбу со всеми врагами СССР, организовать эту борьбу при помощи более совершенных и надежных методов.

Это тем более необходимо, что массовые операции по разгрому и выкорчевыванию враждебных элементов, проведенные органами НКВД в 1937-1938 годах при упрощенном ведении следствия и суда, не могли не привести к ряду крупнейших недостатков и извращений в работе органов НКВД и Прокуратуры. Больше того, враги народа и шпионы иностранных разведок, пробравшиеся в органы НКВД как в центре, так и на местах, продолжая вести свою подрывную работу, старались всячески запутать следственные и агентурные дела, сознательно извращали советские законы, производили массовые и необоснованные аресты, в то же время спасая от разгрома своих сообщников, в особенности, засевших в органах НКВД.

Главнейшими недостатками, выявленными за последнее время в работе органов НКВД и Прокуратуры, являются следующие..."

Далее читайте статью Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия, 17 ноября 1938 года.

Далее читайте документы:

1.1.08. П.А. Столыпин. Мы должны быть сильны на нашем Дальнем Востоке. 31 марта 1908 г.

<...> вопрос о необходимости дороги вызывает серьезные сомнения, и само решение правительства кажется многим большой политической ошибкой. Вследствие этого, выслушав ораторов главных думских партий, я нахожу, что и правительство должно более подробно развить свою точку зрения на этот вопрос, так как именно в этом существенным вопросе, казалось бы мне, между правительством и большинством народного представительства не должно бы быть разномыслия. <...>

С.В. Зубатов - В.Л. Бурцеву. 21 марта 1908 г.

Нет, Владимир Львович, вам не поднять меня из моей берлоги. Вы не хотите подумать [(а может быть вам надобности в этом вовсе в голову не приходит)]* и понять мою психологию. Я — монархист самобытный, на свой салтык и потому глубоко верующий. Ныне идея чистой монархии переживает серьезный кризис. Понятно, эта драма отзывается на всем моем существе; я переживаю ее с внутренний дрожью. Я защищал горячо эту идею на практике. [Но, повторяю, я своеобразен в своих взглядах и очень щепетилен]*. Я готов иссохнуть по ней, сгинуть вместе с нею, но только одиночкой, в своих четырех владимирских стенах, но отнюдь не на людях. А вы меня тянете на люди. Правда, знакомство наше (бумажное) завязалось из-за моего опровержения на статью в «Былом»...

В.Л. Бурцев - С.В. Зубатову. 15 марта 1908 г. н. ст.

Очень вам благодарен, Сергей Васильевич, за ответ; не получивши от вас писем в ответ на свои два последние письма, я не знал, что думать об этом молчании. Мы с вами принадлежим к двум различным мирам. Вы теперь живете в стороне от всего, — живете анахоретом. Я, если и раньше обеими ногами стоял в области чистой истории, то теперь зарылся в ней с головой. Для меня люди теперь делятся на два лагеря: интересных и неинтересных для меня лиц. Я вожусь с теми, кто «интересен» мне, кто может что-нибудь мне рассказать о «былом» революционного, оппозиционного и реакционного мира, — я вожусь с анархистами, с.-р., с.-д., к.-д., октябристами, сотрудниками «Моск. Вед.», шпионом, состоящим на службе, с чиновником на службе, студентом, купцом, рабочим и т. д.; — повторяю, мне все равно, с кем я вожусь, но не безразлично: «интересен» он или нет.

С.В. Зубатов - В.Л. Бурцеву. 5 марта 1908 г.

...Перечисленные вами документы принадлежат перу Л. А. Тихомирова, а подлинники были переданы им в дар рабочим, которым и были мною воспроизведены на множительных аппаратах. По поводу «Проекта устава» я перезнакомил Л. А. с Д. Ф. Треповым, с которым он и вел уже затем сношения самостоятельно. Ко Л. А. я вынужден был обратиться за помощью тотчас же, как только обнаружилось, что большие книги по рабочему профессиональному движению рабочие читают плохо и нуждаются в популярном и кратком изложении дела. Принял меня Л. А. весьма нерадушно: мое служебное положение его крайне шокировало...

Письмо председателя Совета Государственной обороны министру иностранных дел. 3 февраля 1908 г.

Во 2-й день сего февраля на журнале Совета государственной обороны, от 28-го января сего года, по вопросу о подготовке к войне с Турцией, Его Императорское Величество соизволил начертать: «Согласен. Береженого и Бог бережет». Постановление Совета государственной обороны, изложенное в означенном журнале, заключается в следующем: 1) Признать, что, вследствие крайнего расстройства материальной части в армии и неблагоприятного внутреннего состояния, необходимо ныне избегать принятия таких агрессивных действий, которые могут вызвать политические осложнения. 2) Признать, что так как основанием для возникновения войны могут служить только такие действия иностранной державы, которые нанесут существенный и очевидный для народного самосознания удар достоинству и чести России, то при объявлении войны, мобилизация армии должна быть не частная, а общая, дабы иметь возможность развернуть наибольшее количество войск на всех угрожаемых фронтах.

О положении дел в Малоазиатской Турции и на Балканском полуострове. 21 января 1908 г.

Для всестороннего выяснения дела необходимо обнять его во всей его широте и коснуться состояния международных отношений. России и общего международного положения. Два года тому назад, самым острым вопросом в области внешних дел было положение на Дальнем Востоке. Благодаря заключенным с Японией договорам по отдельным вопросам, подкрепленным общеполитическим соглашением, положение это значительно изменилось к лучшему. Соглашение с Англией окончательно закрепило таковой результат.

Об установлении наблюдения за М. Н. Ключниковым. 26 января 1908 г.

По полученным в Департаменте Полиции сведениям, 12 сего января из Екатеринбурга скрылся сын местного уездного исправника Михаил Никитин Ключников, гимназист пятого класса, состоявший в сношениях с революционными организациями и по своей натуре склонный к совершению террористических актов. Приметы его: 16-ти лет, светлый шатен, худощавый, глаза карие, слегка сутуловат. Сообщая об изложенном, Департамент Полиции предлагает Вам, Милостивый государь, в случае появления Ключникова во вверенном Вам районе установить наблюдение за ним и поступить в дальнейшем согласно результатам такового.

В.Л. Бурцев - С.В. Зубатову. 19 января 1907 г.

На той неделе я буду в Москве. Не приедете ли туда вы? Я там пробуду дней 6—8. Вы успеете еще ответить мне сюда, а кроме того, можете писать на главный почтамт в Москву на мое имя. Готовый к вашим услугам Вл. Бурцев. Если вы совсем-таки не желаете приехать в Москву, я завернул бы к вам во Владимир. Всегда, когда вспоминаю вас, у меня один вопрос возникает — пишет ли он? Вы должны, должны писать!..

Маклаков В. А. Обсуждение выступления Председателя Совета министров П. А. Столыпина (Из стенограммы заседания 17 ноября 1907 года)

Правительство хочет совместной работы с Думой и прочло нам свою декларацию. Нам, конечно, важно знать мнение и программу правительства, важно потому, что действительно без совместной работы, без понимания друг друга никакое преуспеяние России вперёд не пойдёт. Но, господа, если нам важно знать мнение правительства, то ведь у Государственной Думы тоже есть своё мнение, которое она черпает не по указанию свыше, а из собственного опыта, из собственной совести, из собственного понимания. И это мнение мы уже высказали, и высказали его в том документе, в котором по важности мы взвешивали каждое слово, - в обращении нашем к Государю Императору...

Милюков П. Н. Обсуждение выступления Председателя Совета министров П. А. Столыпина (Из стенограммы заседания 17 ноября 1907 года)

Я совершенно согласен с господином Председателем Совета министров, что нам на эту кафедру не следует входить для "словесного поединка" и не нужно нам "превращать Думу" ни в "древний цирк, ни в современный манеж". Я очень рад был также заявлению господина Председателя Совета министров, что он "направляет путь свой по звёздам" и не хочет "отвлекаться встречными попутными огнями". Мы тоже думаем, что наши здешние прения не должны нас топить в мелочах и что если мы ведём их с большими или меньшими подробностями, то во всяком случае это не может отвлекать Думу от той "серой, повседневной работы", о которой говорил господин Председатель Совета министров и которой, кстати, пока у Думы ещё и нет. Мы думаем, что в этой серой работе наши общие прения должны дать известную путеводную нить, а для этого нам прежде всего нужно научиться отличать "звёзды" от "блуждающих огней". Оказать при этом искании пути своё посильное содействие - вот в этом и заключается моя задача...

Пуришкевич В. М. Обсуждение выступления Председателя Совета министров П. А. Столыпина (Из стенограммы заседания 17 ноября 1907 года)

Господа народные представители, я счастлив возможностью говорить именно сегодня, после того как достаточно определённо уже высказались представители отдельных фракций Думы по декларации Председателя Совета министров, когда ответили на то, как они будут смотреть на взгляд правительства о совместной с нами работе. От имени правых вчера здесь уже было заявлено громко о том, что мы приветствуем декларацию Председателя Совета министров и что если хотя бы половина того, что в ней было указано, будет исполнено, то не подлежит ни малейшему сомнению, что Россия, успокоенная, обновлённая, очищенная, вступит наконец на тот путь плодотворного законодательного труда, который поставит её на должную высоту и снищет к ней уважение держав Европы и мира. Но мне сегодня хотелось бы, господа, коснувшись потом декларации Председателя Совета министров и развивая те взгляды, которые мы особенно приветствуем в ней, мне хотелось бы остановиться, господа народные представители, на том, что здесь было сказано слева и до наших правых скамей, и я прежде всего обращусь к тем партиям, "блестящий" представитель от коих сейчас говорил с этой кафедры, изложив свою государственную программу...

Родичев Ф. И. Обсуждение выступления Председателя Совета министров П. А. Столыпина (Из стенограммы заседания 17 ноября 1907 года)

Родичев Ф. И., фракция кадетов.

В этой речи первое моё слово будет обращено к Председателю с просьбой исполнить старый обычай, установившийся в Государственной Думе перед всяким голосованием, - позвонить, дабы те, кто находится там, явились сюда. Затем я просто хочу обратить внимание Государственной Думы ещё на то, что не сказаны более ответственные речи в этой Думе и что в настоящее время это сокращение является преждевременным.

1.1.06. П.А. Столыпин. Неприкосновенность частной собственности – основа бытия русской державы.

Хотя на рассмотрение ваше, господа члены Государственной думы, вносятся те же, за малыми исключениями и изменениями, законопроекты, которые внесены были во вторую Думу, но условия, при которых приходится работать и достигать тех же целей, не остались без изменения.

1.1.07. П.А. Столыпин. Писаная свобода должна превратиться в свободу настоящую.

<...> Только то правительство имеет право на существование, которое обладает зрелой государственной мыслью и твердой государственной волей. <...> Я скажу, что правительство, сильное правительство, должно на местах иметь исполнителей испытанных, которые являются его руками, его ушами, его глазами. И никогда ни одно правительство не совершит ни одной работы, не только репрессивной, но и созидательной, если не будет иметь в своих руках совершенный аппарат исполнительной власти.

Письма П.А. Столыпина Л.Н. Толстому. 23 октября 1907 г.

Письмо Ваше получил и приказал пересмотреть дело Бодянского. Если есть возможность, конечно, он будет освобожден. Не думайте, что я не обратил внимания на Ваше первое письмо. Я не мог на него ответить, потому что оно меня слишком задело. Вы считаете злом то, что я считаю для России благом. Мне кажется, что отсутствие «собственности» на землю у крестьян создает все наше неустройство.

Страницы

Подписка на Репрессии 30-50-х годов