Поиск по документам XX века

Loading

Н.Морозов. Письма из Шлиссельбургской крепости. Письмо от 20-27 августа 1900 г.

Из письма от 20-27 августа 1900 г

"В качестве усердных огородников, товарищи получили в этом году от коменданта сенсационную новинку: предсказательный календарь Демчинского, выпущенный этой весной. Это, в сущьности, просой чертёж, где чёрными линиями указаны "вероятные" стояния термометра и барометра на лето, определённые в высшей степени легкомысленно по сотоянию погоды за прошлые зимы. А красными точками, расставленными в разных местах, обозначены на них несколько дней, за погоду которых автор вполне ручается, так как, по его словам, в эти дни, считая от весеннего полнолуния, погода была одна и та же за много лет, почему он и назвал их "узлами погоды". Сам я не огородник, но очень интересуюсь успехами метеорологии, и, признаюсь, табличка эта заинтересовала и меня, хотя я и знал, что ещё шестьдесят лет назад знаменитый французский астроном Араго пробовал найти зависимость между погодой и фазами луны, т.е. руководился тем же самым принципом, но убедился, что ничего не выходит. Начал и я сравнивать погоду с предсказаниями, но увы и ах! В наших местах - что не узел, то на выворот! А в начале мая, когда был показан самый жаркий день, у нас вдруг пошёл лёд! Полное разочарование! Даже стихи написал для развлечения своего товарища по прогулке, начинающиеся куплетом

Лёд идёт, и холод свинский,
Тучи мрачны, ветры злы,
И сбежал домой Демчинский,
растеряв свои узлы.

(Это четверостишье было вымарано в министерстве внутренних дел из моего письма!- позднейшее примечание Морозова)
...
Моя книга о "Строении вещества" уже закончена начерно, и теперь работаю над такими её деталями, без которых, в сущности, было бы можно и обойтись, но которые всё-таки не мешает туда внести. Всё это лето, например, занимался разработкой формул тяготения по особому методу, называемому законом однородности физических уравнений. Важное значение этого метода как орудия новых открытий в физических науках ещё мало осознаётся, и он привёл меня чисто математическим путём к выводу, что сила притяжения небесных тел зависит в известной степени от их температуры (тепловой энергии), и что причина тяготения заключается в окружающей тела светоносной среде, как это и ранее предполагали некоторые.
...
Вообще над моими естественно-научными сочинениями тяготеет какой-то рок. Всё, что я писал по научным вопросам, пропадало при том или другом передвижении с места на место или безжалостно истреблялось в минуту опасности теми, кому я отдавал свои статьи на сохранение. Так и теперь: в эту зиму я переплету уже пятнадцатый том своих естественно-научных записок, но кому от этого польза? Работаю. пока позволяет здоровье, как пчела собирает в улей мёд и воск, даже в том случае, когда сама видит, что улей разорён."

+ + +

"Вот уже третий раз ты меня просишь, Верочка, рассказать вам о каком-нибудь из моих прошлых странствований по швейцарским горам. Только до сих пор у меня всё не хватало места, да не знаю, достанет ли и теперь.

Как жаль, что никто из вас никогда не поднимался на настоящие большие горы, вершины которых в ненастную погоду далеко уходят за облака; тогда вы лучше поняли бы и мои рассказы. Тот, кто видел швейцарские горы только на картинках или через окна вагонов и гостиниц, и представить себе не может, как они в действительности страшно громадны, и какие чудные картины, полные дикой красоты и бесконечного разнообразия, открываются с их вершин. Когда в ненастный, тусклый день поднимаешься по их склонам и пройдёшь по незнакомой тропинке через густой туман облачного слоя, то сразу попадёшь под ясное голубое небо и видишь под ногами только бесконечный океан волнующихся и бегущих облаков, и над этим белым океаном то здесь, то там поднимаются, как островки, белые, серые и зелёные горные вершины, облитые солнечным светом и бросающие тёмные длинные тени на поверхность облачного моря; и не верится тогда, что внизу, на земной поверхности, так тускло, сумрачно в это же самое время.

Обыкновенно путешественники странствуют по Альпам в сопровождении нескольких проводников, но мы, т.е. я с одним товарищем-студентом (Черепахиным), лазили всегда одни, руководясь лишь хорошей картой и компасом, да по временам расспрашивая горных пастухов. Но зато и было же с нами приключений!

Раз, например, в Савойских Альпах забрались мы в горы в такое время, когда дул очень сильный ветер и гнал по небу, то здесь, то там, кучевые облака. Пока мы были ниже облаков, местность направо и налево не представляла для нас ничего особенно замечательного. Потом облака одно за другим стали налетать на нас, окутывая на минуту или на две всё кругом белым густым туманом, и затем быстро улетали далее, снова оставляя нас на солнечном свете. Когда же мы взобрались на вершину ближайшего хребта, то увидали с неё картину такой дикой прелести, что я не забуду её во всю жизнь. Второй склон этого хребта падал прямо перед нами почти отвесным обрывом в огромную, почти круглую котловину, версты в две поперечником, лишённую по бокам всякой растительности и такой глубины, что несколько елей, росших на её дне, казались едва заметными.

Но поразительнее всего было тогда сама видит, что улей разорён."

(из письма от 20-27 августа 1900 г.)

Из книги "Повести моей жизни", т. 3 - изд-во АН СССР, 1947

Здесь печатается по материалам сайта "Народная Воля" narovol.narod.ru

Дата документа: 
1900.09.09

Персоналии:

Страна и регион:

Дата: 
9 сентября, 1900 г.