Телеграмма полномочного представителя СССР в Великобритании И. М. Майского в Народный комиссариат иностранных дел СССР.

Телеграмма полномочного представителя СССР в Великобритании И. М. Майского в Народный комиссариат иностранных дел СССР

29 апреля 1939 г.

Еще за несколько часов до моего возвращения (из Москвы) Галифакс пригласил меня к себе. Сегодня утром я имел с ним продолжительный разговор. В беседе были затронуты следующие вопросы:

1. Наши предложения {{* См. док. 276.}}. Ответа на них еще нет, и едва ли его можно ожидать раньше будущей недели. Причину задержки Галифакс объясняет тем, что британское правительство будто бы в последние дни слишком занято было вопросами конскрипции и не имело времени по-серьезному обсудить советские предложения. Галифакс, однако, находит их «очень логичными и хорошо скомпонованными», но опасается, что практическое осуществление предложений может натолкнуться на известные трудности, главным образом со стороны Польши и Румынии. В связи со сделанным нам английским предложением о советской гарантии европейским лимитрофам СССР {{** См. док. 268.}}, Галифакс с особым ударением просил меня передать вам, что если у Советского правительства создалось впечатление, будто бы британское правительство хочет вовлечь СССР в какое-либо действие по оказанию помощи жертвам агрессии, в котором оно само не принимает участия, то это большая ошибка. Британское правительство имеет в виду оказание нами помощи лишь в тех случаях, когда и оно само делает то же самое. В свете заявлений Галифакса не совсем понятны недавние «контрпредложения» Бонне, сделанные им Сурицу {{* См. док. 292.}}. Либо они действительно представляют собой чисто французские наметки, не согласованные с Лондоном, либо — что вероятнее,— прежде чем дать свой окончательный ответ, британское правительство хотело через «контрпредложения» французского правительства прощупать наши настроения.

2. Речь Гитлера ¹⁰², по мнению Галифакса, ни в чем существенном не изменила европейскую ситуацию. Никаких переговоров между Англией и Германией по вопросу более общего порядка, несмотря на косвенное приглашение Гитлера, Галифакс в ближайшем будущем не ожидает. Однако он не был столь же тверд в вопросе о переговорах специально по морским вопросам. Возвращение британского посла Гендерсона в Берлин Галифакс объясняет так: он-де считает вообще неудобным положение, когда при сохранении дипломатических отношений со страной вы не имеете в ней посла. Он не хотел поэтому доводить дело до такой стадии, когда (как это случилось, например, с США) возвращение британского посла в Берлин стало бы совершенно невозможным. С учетом предстоящей речи Гитлера Галифакс опасался, что, если эта речь окажется сильно антибританской, возврат Гендерсона в Германию в ближайшем будущем станет неудобным. Если же, наоборот, речь окажется сравнительно умеренной, то немедленный приезд после того Гендерсона в Берлин мог бы быть в самой Англии и вне ее истолкован как симптом того, что британское правительство питает доверие к обещаниям Гитлера. Ввиду указанного Галифакс решил отправить Гендерсона еще до произнесения речи и поручить ему «только ознакомить германское правительство с решением британского правительства относительно конскрипции,— еще до официального заявления премьера об этом в парламенте». Никаких других поручений или сообщений для германского правительства Гендерсон не имел. Галифакс очень интересовался реакцией Польши на речь Гитлера, в особенности в связи с отношением последней к советской помощи в случае агрессии, но пока никакой информации по этому поводу он еще не имеет.

3. Визит Гафенку. По словам Галифакса, Гафенку, произведший на него впечатление умного и толкового человека, подробно информировал англичан о своих разговорах в Анкаре и Берлине. Разговорами с турками Гафенку очень доволен. В Берлине он будто бы нашел очень любезный и корректный прием. Не было будто бы никакой угрозы, нажимов и тому подобное. Наоборот, Гитлер, Геринг и Риббентроп заверяли Гафенку в желании поддерживать самые добрые отношения с Румынией и развивать с ней экономические отношения. Гитлер будто бы сказал Гафенку, что Румыния может обойтись без немецких машин, но Германия не может обойтись без румынского продовольствия и сырья. Отсюда Гитлер делал вывод, что Германия заинтересована в дружеских отношениях с Румынией. Дальше в разговоре с Гафенку Гитлер очень ругал Англию и жаловался на некорректность поведения Польши в вопросе Данцига. В Лондоне Гафенку на эту тему почти не разговаривал, поскольку данной проблемой сейчас занимается миссия Лейт-Росса, находящаяся в Бухаресте, но зато много беседовал на политические темы. В частности, Гафенку подчеркивал важность укрепления Балканской Антанты путем оказания поддержки Югославии и привлечения Болгарии. Вопрос о Болгарии Гафенку особенно интересует. Он считает, что какие-либо территориальные уступки Болгарии сейчас были бы очень опасны, но полагает, что Болгария теперь же должна быть вовлечена в различные экономические комбинации вместе с другими членами Балканской Антанты.

Румыно-советские отношения Гафенку изображал как хорошие и заявлял, что в случае войны советская помощь Румынии была бы очень желательна (детали помощи не уточнялись). Пока, однако, Румыния старается по возможности поддерживать «равновесие» между Германией и СССР и несколько опасается открыто примыкать к каким-либо пактам или союзам, направленным против Германии, ибо боится таким путем «спровоцировать» последнюю на агрессивное выступление против Румынии.

4. Переговоры с Турцией {{* См. док. 340.}}, по словам Галифакса, подвигаются благоприятно, и в недалеком будущем можно ждать их успешного завершения. Речь идет о двустороннем англо-турецком договоре наподобие англо-польского, в первую очередь в отношении Средиземного моря (то есть против Италии). Обсуждается также возможность турецкого участия в борьбе против агрессии на Балканах. Турки подчеркивают свое желание держать тесный контакт с СССР и, потому, говорил Галифакс, «исход наших переговоров с Турцией будет в значительной степени зависеть от турецких переговоров с вами».

5. Галифакс выражал большое желание повидать Литвинова в Женеве, куда он сам едет на 2—3 дня для участия в заседании Совета. «Если, конечно, до того времени не разразится война»,— полушутя прибавил Галифакс.

Майский

АВП СССР, ф. 059, оп. 1, п. 300, д. 2076, л. 158-163.

Здесь печатается по кн.: Год кризиса. 1938-1939. Документы и материалы в двух томах. Составитель МИД СССР. 1990. Документ № 303.

Электронная версия документа перепечатывается с сайта http://katynbooks.narod.ru/

Примечания

^{102^} Имеется в виду речь Гитлера в рейхстаге 28 апреля 1939 г. В этой речи Гитлер подверг критике версальскую систему договоров, пытался оправдать за хват Австрии и Чехословакии, а также заявил, что мюнхенское соглашение не решило всех вопросов, связанных с перекройкой европейских границ. Гитлер объявил о денонсации англо-германского морского соглашения 1935 г. (см. прим. 3), заявив в то же время о желании установить дружественные отношения с Англией при условии, если с ее стороны будет проявлено известное понимание интересов Германии.

Гитлер сообщил также об отклонении польским правительством немецких предложений об «урегулировании» разногласий между Германией и Польшей, а также об аннулировании Германией польско-германской декларации о дружбе и ненападении 1934 г. (см. прим. 23, 99 и 104).- 1—411, 425, 444, 451; 2-66, 161, 164.