Поиск по документам XX века

Loading

Государственная Дума

ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДУМА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ - представительный законодательный орган с ограниченными правами, созданный самодержавием под натиском Революции 1905—1907 гг. Просуществовала до 6 октября 1917 г. Первоначально Николай II и его министры планировали учредить совещательный представительный орган для предварительного обсуждения законопроектов (так называемая Булыгинская дума — по имени министра внутренних дел А. Г. Булыгина), но развитие революции осенью 1905 г. заставило правительство пересмотреть положение об «Учреждении Государственной думы» и издать Манифест 17 октября 1905 г. с обещанием созвать законодательное собрание. Однако 20 февраля 1906 г. царь провел реформу, нацеленную на ограничение прав будущей Государственной думы. Существовавший с 1810 г. законосовещательный Государственный совет был преобразован в верхнюю палату с правом вето на решения Государственной думы — нижней палаты. Ограничивала права Думы и новая редакция Основных законов Российской империи (23 апреля 1906), по которым император сохранял всю полноту власти через ответственное только перед ним министерство, руководство внешней политикой, управление армией и флотом, а также мог издавать законы в перерывах между заседаниями Думы. В то же время создание Государственной думы имело большое значение для стабилизации социально-политической обстановки в России — само существование представительного органа означало некоторое ограничение самодержавия, так как Дума получила право законодательной инициативы и новые законы не могли быть утверждены без ее участия....

Подробнее об устройстве и составе Госдумы см. ст. Государственная ду ма.

Маклаков В. А. Обсуждение выступления Председателя Совета министров П. А. Столыпина (Из стенограммы заседания 17 ноября 1907 года)

Правительство хочет совместной работы с Думой и прочло нам свою декларацию. Нам, конечно, важно знать мнение и программу правительства, важно потому, что действительно без совместной работы, без понимания друг друга никакое преуспеяние России вперёд не пойдёт. Но, господа, если нам важно знать мнение правительства, то ведь у Государственной Думы тоже есть своё мнение, которое она черпает не по указанию свыше, а из собственного опыта, из собственной совести, из собственного понимания. И это мнение мы уже высказали, и высказали его в том документе, в котором по важности мы взвешивали каждое слово, - в обращении нашем к Государю Императору...

Милюков П. Н. Обсуждение выступления Председателя Совета министров П. А. Столыпина (Из стенограммы заседания 17 ноября 1907 года)

Я совершенно согласен с господином Председателем Совета министров, что нам на эту кафедру не следует входить для "словесного поединка" и не нужно нам "превращать Думу" ни в "древний цирк, ни в современный манеж". Я очень рад был также заявлению господина Председателя Совета министров, что он "направляет путь свой по звёздам" и не хочет "отвлекаться встречными попутными огнями". Мы тоже думаем, что наши здешние прения не должны нас топить в мелочах и что если мы ведём их с большими или меньшими подробностями, то во всяком случае это не может отвлекать Думу от той "серой, повседневной работы", о которой говорил господин Председатель Совета министров и которой, кстати, пока у Думы ещё и нет. Мы думаем, что в этой серой работе наши общие прения должны дать известную путеводную нить, а для этого нам прежде всего нужно научиться отличать "звёзды" от "блуждающих огней". Оказать при этом искании пути своё посильное содействие - вот в этом и заключается моя задача...

Пуришкевич В. М. Обсуждение выступления Председателя Совета министров П. А. Столыпина (Из стенограммы заседания 17 ноября 1907 года)

Господа народные представители, я счастлив возможностью говорить именно сегодня, после того как достаточно определённо уже высказались представители отдельных фракций Думы по декларации Председателя Совета министров, когда ответили на то, как они будут смотреть на взгляд правительства о совместной с нами работе. От имени правых вчера здесь уже было заявлено громко о том, что мы приветствуем декларацию Председателя Совета министров и что если хотя бы половина того, что в ней было указано, будет исполнено, то не подлежит ни малейшему сомнению, что Россия, успокоенная, обновлённая, очищенная, вступит наконец на тот путь плодотворного законодательного труда, который поставит её на должную высоту и снищет к ней уважение держав Европы и мира. Но мне сегодня хотелось бы, господа, коснувшись потом декларации Председателя Совета министров и развивая те взгляды, которые мы особенно приветствуем в ней, мне хотелось бы остановиться, господа народные представители, на том, что здесь было сказано слева и до наших правых скамей, и я прежде всего обращусь к тем партиям, "блестящий" представитель от коих сейчас говорил с этой кафедры, изложив свою государственную программу...

1.1.06. П.А. Столыпин. Неприкосновенность частной собственности – основа бытия русской державы.

Хотя на рассмотрение ваше, господа члены Государственной думы, вносятся те же, за малыми исключениями и изменениями, законопроекты, которые внесены были во вторую Думу, но условия, при которых приходится работать и достигать тех же целей, не остались без изменения.

1.1.07. П.А. Столыпин. Писаная свобода должна превратиться в свободу настоящую.

<...> Только то правительство имеет право на существование, которое обладает зрелой государственной мыслью и твердой государственной волей. <...> Я скажу, что правительство, сильное правительство, должно на местах иметь исполнителей испытанных, которые являются его руками, его ушами, его глазами. И никогда ни одно правительство не совершит ни одной работы, не только репрессивной, но и созидательной, если не будет иметь в своих руках совершенный аппарат исполнительной власти.

Н.Л. Скалозубов - И.М. Майскому. 28 сентября 1907 г.

Сегодня был у Макарова. Спрашивал, почему Вам не дают разрешение на выезд за границу. Потому что [де]ло Ваше лично известно Макарову (он был прокурором суд[ебной] палаты Саратовской, кажется), он считает Вас опасным пропагандистом. Я спрашиваю, разве выезд Ваш за границу не делает Вас безопасным для России. Между нами говоря, ответил Макаров, мы остерегаемся давать разрешения на выезд за границу лицам, относительно которых существует подозрение, что они пользуются этим разрешением, чтобы затем тайно возвратиться для продолжения своей деятельности назад.

И.М. Майский - А.М. Ляховецкому. 23 сентября 1907 г.

Дорогой Тося! Ты задал так много мне вопросов в своем последнем письме 1, что я не знаю, успею ли на них ответить сегодня. Однако попытаюсь, а если не успею, то уж не взыщи: отложим разговор до другого раза. Итак, прежде всего о моем взгляде на современное положение вещей. Дабы не писать слишком много, посылаю тебе одну мою статью 2 (она была напечатана в «Камском Крае» 3 ), из которой ты можешь почерпнуть необходимыя сведения. Но так как вторая половина статьи «по независящим обстоятельствам» (газета была закрыта и типография запечатана) не могла появиться в печати, то в дополнение к мыслям, развитым в первом фельетоне, я должен прибавить следующее.

Манифест о роспуске Государственной Думы. 3 июня 1907 г.

... Значительная часть состава второй Государственной Думы не оправдала ожиданий Наших. Не с чистым сердцем, не с желанием укрепить Россию и улучшить ее строй, приступили многие из присланных от населения лиц к работе, а с явным стремлением увеличить смуту и способствовать разложению Государства.

Пуришкевич В. М. О законопроекте об отмене военно-полевых судов (Из стенограммы заседания 13 марта 1907 года)

Господа народные представители! Полученный сегодня доклад Партии народной свободы прочёл я второпях, и меня удивило то количество макиавеллизма, которым проникнут этот доклад с первой страницы до последней. Меня удивило затем в речах ораторов, убеждения которых различны с нашими, и то риторическое умолчание, которое было допущено в отношении действительного положения России, и тот пафос негодования по поводу правительственных казней, как говорили здесь, казней, которые не находят места и не могут найти его в 20-м веке. Господа, неужели вы полагаете, что кто-либо из нас, здесь направо, налево и в центре сидящих, мог бы сказать спокойно, положа руку на сердце, что мы являемся сторонниками военно-полевых судов и смертной казни? Неужели же русский народ, принадлежащий к славянской расе - женственной, мягкой, гуманной, способен мириться с применением столь сильных мер наказания в обычную пору?..

Маклаков В. А. О законопроекте об отмене военно-полевых судов (Из стенограммы заседания 13 марта 1907 года)

Я бы хотел, господа, вернуться к обсуждению настоящего вопроса и потому оставлю без ответа ту критику, которую один член Думы счёл себя вправе по каким-то нам неизвестным документам делать относительно целой части собрания. Я возвращаюсь к военно-полевым судам, и, говоря о них, мне хотелось бы стать на точку зрения наших противников, скажу более - на точку зрения авторов этого суда. В первый день, когда читалась декларация Совета министров, как справедливо отметил докладчик, о военно-полевых судах ничего не было сказано; у всех явилась надежда, что они умрут своей естественной смертью. Но мимоходом в этой декларации и ещё более в ответной речи Председателя Совета министров была указана точка зрения, с которой он оправдывал эту печальную, исключительную и даже, по его взгляду, только временную меру. Председатель Совета министров сказал: "Власть - хранительница государственности; ударяя по революции, нам пришлось не щадить частных интересов". Я совершенно согласен с первым положением...

Письмо С. В. Зубатова в редакцию журнала «Гражданин», № 69-70 за 1907 г.

Итак, по убеждению «Гражданина» (дневник 2 сент.), октябристы должны быть признаны конституционалистами, в западноевропейском значении этого слова. Здесь сомнения невозможны: стоит припомнить текст программы партии, приведенный в № 11191 «Нового Времени», от 10 мая с. г. § 1 ее гласит: Российская Империя есть единая и нераздельная наследственная конституционная монархия, в которой император, как носитель Верховной власти, ограничен постановлениями основных законов...

1.1.05. П.А. Столыпин. Исключительные законы – средство необходимой обороны государства.

<...> Государство может, государство обязано, когда оно находится в опасности, принимать самые строгие, самые исключительные законы, чтобы оградить себя от распада. Это было, это есть, это будет всегда и неизменно. Это принцип в природе человека, он в природе самого государства. <...> Этот порядок признается всеми государствами. Нет законодательства, которое не давало бы права правительству приостанавливать течение закона, когда государственный организм потрясен до корней, которое не давало бы ему полномочия приостанавливать все нормы права.

1.1.04. П.А. Столыпин. Нам нужна Великая Россия.

В настоящее время государство у нас хворает. Самой больной, самой слабой частью, которая хиреет, которая завядает, является крестьянство. Ему надо помочь. Предлагается простой, совершенно автоматический, совершенно механический способ: взять и разделить все 130 000 существующих в настоящее время поместий. Государственно ли это? Не напоминает ли это историю тришкина кафтана – обрезать полы, чтобы сшить из них рукава?

Тыркова А.В. Дневники. 1907.03.10

... — Неужели вы думаете, что Столыпин умен? Он дурак, но около него есть умный человек, кот[орый] его инспирирует. Меня поразило и огорчило это самодовольное упорство. Милюков не хочет признать силу своего противника. Как всегда, он верит только в свой ум, а на всех остальных смотрит свысока, вперед уверенный в их глупости. Это обессиливает его возможность стать государственным человеком...

Страницы

Подписка на Государственная Дума