Поиск по документам XX века

Loading

Репрессии 30-50-х годов

Репрессиям против политических противников  в ходе борьбы за власть в СССР последние десятилетия в исследовательской и публицистической литературе даются самые противоречивые характеристики. В какой мере и против кого респрессии были оправданы и необходимы, когда стоял вопрос о сохранении суверенитета государства? В какой мере они исходили от местных обкомовских "царьков", стремившихся расправиться со своими личными недоброжелателями? В какой мере репрессии являлись намеренной провокацией со стороны русофобствующей партийно-советской номенклатуры, пришедшей к власти в результате революции и гражданской войны? На все эти вопросы даются разные отчеты. Вот как виделась проблема И.Сталину к тому моменту, когда наиболее массовые репрессии были закончены, а именно, в ноябре 1938 года:

 

"СНК СССР и ЦК ВКП (б) отмечают, что за 1937-1938 годы под руководством партии органы НКВД проделали большую работу по разгрому врагов народа и очистили СССР от многочисленных шпионских, террористических, диверсионных и вредительских кадров из троцкистов, бухаринцев, эсеров, меньшевиков, буржуазных националистов, белогвардейцев, беглых кулаков и уголовников, представлявших из себя серьезную опору иностранных разведок в СССР и, в особенности, разведок Японии, Германии, Польши, Англии и Франции.

Одновременно органами НКВД проделана большая работа также и по разгрому шпионско-диверсионной агентуры иностранных разведок, пробравшихся в СССР в большом количестве из-за кордона под видом так называемых политэмигрантов и перебежчиков из поляков, румын, финнов, немцев, латышей, эстонцев, харбинцев и пр.

"Очистка страны от диверсионных повстанческих и шпионских кадров сыграла свою положительную роль в деле обеспечения дальнейших успехов социалистического строительства.

Однако не следует думать, что на этом дело очистки СССР от шпионов, вредителей, террористов и диверсантов окончено.

Задача теперь заключается в том, чтобы, продолжая и впредь беспощадную борьбу со всеми врагами СССР, организовать эту борьбу при помощи более совершенных и надежных методов.

Это тем более необходимо, что массовые операции по разгрому и выкорчевыванию враждебных элементов, проведенные органами НКВД в 1937-1938 годах при упрощенном ведении следствия и суда, не могли не привести к ряду крупнейших недостатков и извращений в работе органов НКВД и Прокуратуры. Больше того, враги народа и шпионы иностранных разведок, пробравшиеся в органы НКВД как в центре, так и на местах, продолжая вести свою подрывную работу, старались всячески запутать следственные и агентурные дела, сознательно извращали советские законы, производили массовые и необоснованные аресты, в то же время спасая от разгрома своих сообщников, в особенности, засевших в органах НКВД.

Главнейшими недостатками, выявленными за последнее время в работе органов НКВД и Прокуратуры, являются следующие..."

Далее читайте статью Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия, 17 ноября 1938 года.

Далее читайте документы:

Кассационная жалоба генерала артиллерии В. фон Зайдлитц-Курцбаха. 10 июля 1950 г.

Мне не была представлена возможность подготовки к защите. Начиная со дня ареста, до дня судебного заседания (23.05.[19]50 — 08.07.[19]50) меня содержали в Бутырской тюрьме не на правах заключенного арестанта, а уже как приговоренного к тюремному заключению. Моя камера (№ 220) не имеет ни одного окна, а вентиляционное отверстие величиной с кулак и через него время от времени, вероятно, от внешнего мотора, поступает очень немного воздуха. Освещается камера еле мерцающей электролампочкой. По воскресеньям доступ воздуха через это отверстие прекращается вообще, а прогулка, которая длится по 20 минут ежедневно, не производится. Это даже не напоминает условия, предоставленные Георгию Димитрову во время процесса, связанного с поджогом Рейхстага; фотография этой камеры имеется в очень распространенной в Советском Союзе книге об этом процессе.

Приговор Военного трибунала войск МВД Московского округа в отношении генерала артиллерии В. фон Зайдлитц-Курцбаха. 8 июля 1950 г.

Военный трибунал Московского округа в закрытом судебном заседании, в помещении трибунала, в составе: председательствующего генерал-майора юстиции Горячева и членов: подполковника Горбатова и подполковника Шилова, при секретаре капитане административной] службы Манохине, с участием переводчика немецкого языка Мирошниковой, рассмотрев дело по обвинению военнопленного Зайдлитца Вальтера Александра, рождения 1888 года, уроженца г. Гамбург (Германия), немца по национальности, германского подданного, кадрового офицера быв[шей] германской армии, занимавшего должность перед пленением командира 51 армейского корпуса, быв [шей] германской армии, в чине генерала артиллерии, в преступлениях, предусмотренных ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года.

Згожелецкий договор 1950 года, 6 июля

ЗГОЖЕЛЕЦКИЙ ДОГОВОР 1950 года, Згожелецкое соглашение, - договор о демаркации установленной и существующей польско-германской границы. Подписан 6 июля 1950 года в городе Згожельце (Zgorzelec) представителями Польской Народной Республики и Германской Демократической Республики в соответствии с Варшавской декларацией правительств ПНР и ГДР от 6 июня 1950 года. В Згожелецком договоре нашли свое выражение решения Крымской конференции 1945 года и Потсдамской конференции 1945 года относительно возвращения Польше отторгнутых у нее в прошлом земель и установления западных границ Польши.

Згожелецкий договор 1950 года, 6 июля

Згожелецкий договор 1950 года (Згожелецкое соглашение) (нем. Gorlitzer Abkommen, пол. Uklad zgorzelecki) — договор о демаркации установленной и существующей польско-германской границы. Подписан 6 июля 1950 года в городе Згожелец (Zgorzelec) представителями Польской народной республики (ПНР) Ю. Циранкевичем и С. Вербловским и Германской демократической республики (ГДР) О. Гротеволем и Г. Дертингером, выступавшими от имени всей Германии.

Информация В.С. Абакумова о «засоренности» кадров в клинике лечебного питания Института питания АМН СССР.

По имеющимся в МГБ СССР данным, в результате нарушения большевистского принципа подбора кадров в клинике лечебного питания Академии медицинских наук СССР создалась обстановка семейственности и групповщины. По этой причине из 43 должностей руководящих и научных работников клиники 36 занимают лица еврейской национальности,3 на излечение в клинику попадают главным образом евреи. Заместитель директора Института питания БЕЛКОВ А.С. по этому вопросу заявил:

Расписка об ознакомлении с обвинительным заключением и ходатайство генерала артиллерии В. фон Зайдлитц-Курцбаха. 3 июля 1950 г.

1. Я прошу предоставить мне защитника, а именно германского адвоката, с которым бы я заранее мог переговорить не позднее чем за ½ недели. 2. В настоящий момент я помещаюсь в почти темной камере без окна, следовательно — без воздуха и света. В этой камере я не в состоянии подготовиться к защите на своем процессе. 3. Прошу вызвать в качестве свидетелей: 1) [генерал] Бёк-Беренс * 2) [генерал] фон Лютцов 3) [генерал] фон Коллани 4) судья Хольцки

И.В. Сталин. К некоторым вопросам языкознания. Ответ товарищу Б. Крашенинниковой. 29 июня 1950 года.

1. Вопрос. В Вашей статье убедительно показано, что язык не есть ни базис, ни надстройка. Правомерно ли было бы считать, что язык есть явление, свойственное и базису и надстройке, или же правильнее было бы считать язык явлением промежуточным? Ответ. Конечно, языку как общественному явлению свойственно то общее, что присуще всем общественным явлениям, в том числе базису и надстройке, а именно: он обслуживает общество так же, как обслуживают его все другие общественные явления, в том числе базис и надстройка. Но этим собственно и исчерпывается то общее, что присуще всем общественным явлениям. Дальше начинаются серьезные различия между общественными явлениями.

И.В. Сталин. Марксизм и вопросы языкознания относительно марксизма в языкознании. 20 июня 1950 года.

Ко мне обратилась группа товарищей из молодежи с предложением высказать свое мнение в печати по вопросам языкознания, особенно в части, касающейся марксизма в языкознании. Я не языковед и, конечно, не могу полностью удовлетворить товарищей. Что касается марксизма в языкознании, как и в других общественных науках, то к этому я имею прямое отношение. Поэтому я согласился дать ответ на ряд вопросов, поставленных товарищами.

Обвинительное заключение по следственному делу № 3967-А в отношении генерала артиллерии В. фон Зайдлитц-Курцбаха. 16 июня 1950 г.

Проведенным по делу расследованием УСТАНОВЛЕНО: Обвиняемый по данному делу генерал быв [шей] германской армии Зайдлитц Вальтер в период агрессивной войны Германии против СССР с июня 1941 г. по 31 декабря 1941 г. командовал 12-й пехотной дивизией, входившей в состав быв [шей] 16-й германской армии и находился на временно оккупированной территории СССР в Молвотицком, Полавском и Демянском районах Новгородской области (л.д. 10,19, 36,42). С момента вероломного нападения нацистской Германии на СССР гитлеровское правительство и германское Верховное командование проводили политику безжалостного истребления и уничтожения населения, культурных и материальных ценностей Советского Союза, нарушая все обычаи и правила ведения войны, предусмотренные международными соглашениями.

Постановление о предъявлении обвинения генералу артиллерии В. фон Зайдлитц-Курцбаху. б июня 1950 г.

Пом[ощник] военного прокурора Московской области подполковник юстиции Гаврилов, рассмотрев следственный материал по делу № 3967-А и приняв во внимание, что Зайдлитц Вальтер Александр достаточно изобличается в том, что, будучи с 21 июня 1941 года по 31 декабря 1941 года командиром 12-й пехотной дивизии бывшей 16-й германской армии в чине генерал-майора и находясь на временно оккупированной территории СССР в Демянском, Полавском и Молвотицком районах Новгородской области, во исполнение преступных приказов гитлеровского правительства и Верховного командования бывшей германской армии о ведении безжалостной и жестокой войны против народов Советского Союза, своими приказами разрешал личному составу 12-й пехотной дивизии грабить советских граждан и творить различные злодеяния над мирными советскими гражданами и военнопленными.

Протокол допроса генерала артиллерии В. фон Зайдлитц-Курцбаха. 6 июня 1950 г.

...Являясь командиром 12-й пехотной дивизии и находясь с дивизией в Молвотицком, Полавском и Демянском районах Новгородской области в период с сентября по декабрь 1941 года, я своим подчиненным в указанных районах отдавал приказы о реквизиции продовольствия, скота, фуража и вещей у мирных граждан. Реквизиция проводилась без учета необходимого прожиточного минимума советских граждан, что приводило к голоду и к разорению сельского хозяйства. Мирные граждане, которые при реквизиции не повиновались, подвергались избиениям со стороны моих солдат...

Протокол допроса полковника X. Кичмана. 1 июня 1950 г.

Вопрос: На прошлом допросе вы показали, что во время болезни германского военного атташе в Швеции генерала Утман вы замещали его в указанной должности. Когда это было? Ответ: С середины по конец июля 1943 года. Вопрос: Какую работу вы проводили в Швеции в этот период? Ответ: Моя работа ограничивалась тем, что я составлял для Берлина доклады о военно-политическом положении Швеции. Вопрос: Откуда вы брали необходимые материалы для своих докладов? Ответ: Интересовавшие германское правительство сведения я добывал в основном путем изучения шведской прессы, а также из бесед с иностранными военными атташе и сотрудниками германского посольства в Швеции.

Протокол допроса генерала артиллерии В. фон Зайдлитц-Курцбаха. 1 июня 1950 г.

Родился я в 1888 году в Гамбурге, в семье кадрового офицера Зайдлитца Александра. В 1908 г. в Лауенбурге (Померания) я окончил гуманистическую гимназию. После окончания гимназии 20-летним юношей я добровольно пошел на службу в германскую армию и был зачислен юнкером 2 запасного полка полевой артиллерии. С сентября 1908 года по день пленения 31 декабря 1943 года, в течение 35 лет, я служил в германской армии. Вся моя жизнь связана с германской армией. Будучи в армии, я окончил военную школу в Ганновере. В 1-й империалистической войне я принимал участие в качестве лейтенанта на Восточном фронте в Пруссии, Польше и на Западном фронте во Франции. После окончания 1 мировой войны я остался на военной службе в «Рейхсвере». К моменту установления фашистской диктатуры в Германии я имел чин майора и занимал должность адъютанта при начальнике Управления вооружения Министерства государственной обороны 140. После прихода Гитлера к власти я остался на службе в германской армии. С момента гитлеровской агрессии в Европе с 1 сентября 1939 года я принял участие в войне против Франции, занимая должность командира 12-й пехотной дивизии. С момента начала войны Германии против СССР я с 12 пехотной дивизией из Голландии, где дислоцировалась в то время дивизия, был переброшен на Восточный фронт. На временно оккупированной территории СССР я находился с 22 июня 1941 г. по 31 декабря 1943 г., т.е. по день пленения.

Собственноручные показания генерала артиллерии В. фон Зайдлитц-Курцбаха. 25 мая 1950 г.

Во время 2-й мировой войны я 3 раза участвовал в боях на территории Советского Союза. В 1-й раз: в качестве командира 12-й пехотной дивизии в чине генерал- майора с 22 июня до 31 декабря 1941 г. Мой маршрут: Начиная с границ Восточной Пруссии, южнее Эйдкунен-Винбаллен, через Ковно-Краслава-Нарва-Кунтя; южнее Холм, дальше на Валдайскую возвышенность, Молвотицы — восточнее Демянска-Курган-Лобаново-Кирилловгцина. Штаб был расквартирован: в сентябре — в Попове, октябре-ноябре — Курган, декабре — Подгорье...

Протокол допроса генерала артиллерии В. фон Зайдлитц-Курцбаха. 20 мая 1950 г.

С начала войны Германии против Советского Союза, т.е. с июня 1941 года я находился на временно оккупированной территории СССР: с июня 1941 года по декабрь 1941 года, имея чин генерал-майора, командуя 12-й пехотной дивизией 132 бывшей 16-й германской армии 133. В конце декабря 1941 года я был отозван в Ставку Верховного командования, где находился в резерве по март м[еся]ц 1942 г. В середине марта 1942 года ОКВ был создан специальный «штаб Зайдлитца», который получил задачу пробить коридор и вывести из окружения 2-й армейский корпус 134 16-й германской армии, находившийся в окружении в так называемом «Демянском котле» на территории Новгородской области. Я был назначен командующим «штаба Зайдлитца». После выполнения задачи, поставленной Ставкой, когда 2-й армейский корпус генерала Брокдорфа ** был выведен из окружения, примерно в начале мая 1942 года, я корпус покинул, передав боевой участок, где действовал «штаб Зайдлитца», 10-му армейскому корпусу 135 16-й германской армии. 10 мая 1942 года я получил назначение командующего 51-го армейского корпуса, который действовал в районе гор. Чугуев, на этой должности я находился по день пленения — 31 января 1943 года.

Страницы

Подписка на Репрессии 30-50-х годов