«Дело айнзацгрупп» Военный трибунал № II. Вступительная речь обвинения. 29 сентября 1947 г.

Ференц: С позволения ваших честей: печалью и надеждой является то, что мы раскроем здесь умышленное убийство более одного миллиона невинных и беззащитных мужчин, женщин и детей. Это было трагическое воплощение программы нетерпимости и надменности. Нашей целью не является месть, и мы не ищем простого воздания. Мы просим этот суд, утвердить международным наказанием право человека на мирную жизнь и достоинство вне зависимости от его расы или веры. Дело, которое мы представляем это призыв гуманности к закону.

Мы безо всякого сомнения установим факты, которые, до мрачного десятилетия Третьего Рейха, показались бы невероятными. Подсудимые являлись командирами и офицерами особых групп СС известных как айнзацгруппы – созданных со специальной задачей истребления людей из-за того, что те были евреи или потому, что к ним по иным причинам относились как к низшим народам. Каждый из подсудимых на скамье занимал ответственное положение или командовал отрядом уничтожения. У каждого было право решать о судьбах людей, и смерть была окончательным результатом их власти и презрения. Их собственные доклады покажут, что убийства совершённые этими подсудимыми были продиктованы не военной необходимостью, а самой извращённой мыслью, нацистской теорией высшей расы. Мы покажем, что эти поступки мужчин в форме являлись методичным исполнением далеко идущих планов по уничтожению этнических, национальных, политических и религиозных групп, которые по замыслу нацистов были обречены. Геноцид, уничтожение целых групп людей, был первейшим инструментом нацистской доктрины. Уже до войны концентрационные лагеря в Третьем Рейхе были свидетелями множества убийств вдохновлённых этими идеями. Во ходе ранних месяцев войны нацистский режим расширил свои планы геноцида и увеличил средства по их исполнению. После германского вторжения в Польшу там возникли лагеря уничтожения, такие как Аушвиц[1] и Майданек[2]. Весной 1941 в ожидании грядущего нападения на Советский Союз, в качестве военных подразделений были созданы айнзацгруппы, но не для борьбы как солдаты. Они были организованы для убийства. По мере развития наступления в России, айнзацгруппам было приказано уничтожать жизни позади линии борьбы. Конечно не всё живое. Они должны были уничтожать всех евреев, политических сотрудников, цыган и тысячи тех кого называли «асоциальными» самозваные нацистские сверхлюди. Такой была новая германская «Kultur[3]».

Айнзацподразделения входившие в город или городок приказывали всем евреям зарегистрироваться. Под страхом смерти их принуждали носить звезду Давида[4]. Затем под нацистским надзором их с семьями собирали для «переселения». На окраине каждого города находился ров, где взвод айнзацвоенных ожидал своих жертв. В ряд выстраивались целые семьи, на коленях или стоя возле ямы в ожидании града огня.

Айнзацподразделения входили в лагеря военнопленных, отбирая людей для уничтожения, лишая их права на жизнь.

Беспомощные гражданские лица для удобства назывались «партизанами» или «сторонниками партизан» и затем казнились.

В госпиталях и психиатрических больницах айнзацгруппы уничтожали больных и душевнобольных, так как «бесполезные едоки» не могли служить  Третьему Рейху.

Затем шли газовые фургоны, машины, в которые загружали живых людей, а выгружали трупы. Каждая айнзацгруппа имела в своём составе такие колесницы смерти.

Такова вкратце деятельность айнзацгрупп.

Соединённые Штаты в 1942, присоединились к 11 нациям в осуждении этих нацистских убийц и призвали к тому, чтобы свершилось правосудие. Мы здесь для того, чтобы выполнить эту клятву, но не только из-за этого.

Германия это земля руин, оккупированная зарубежными войсками, её экономика сломлена, а народ голодает. Большинство немцев до сих пор не знают о подробностях того, о чём мы ведём речь. Они должны осознать, что эти вещи происходят для того, чтобы понять причины их нынешнего положения. Они доверились Гитлеру и своей надежде на его режим. Нацистская идеология, отвергающая гуманизм и основанная на безжалостном материализме, провозглашалась во всей Германии и была известна всем немцам. Гитлер и остальные нацистские лидеры не делали тайны из своей цели уничтожить евреев. Поскольку мы здесь установим факт истребления тысяч беспомощных детей, немецкий народ сможет отнести это к заслугам той системы, которую они так воодушевлённо провозглашали. Если он устыдится безрассудства своего выбора, он сможет найти подлинный идеал вместо глупого фетиша.

Доказательства миллионов убийств не будут наиболее значимым аспектом дела. Мы вменяем больше чем убийство, так как мы не можем закрыть свои глаза на зловещий факт и полны плохого предчувствия за всё человечество. Не с тех пор как человек ушёл от племенных обычаев, государство, оспаривало право человека на существование. И не со Средних веков правительства обозначали людей к смерти из-за расы или веры. И вот случилось второе пришествие – нацистская доктрина высшей расы – превосходство, вытекающее из племенного чванства и безграничное презрение к самому человеку. Допустимость такой идеи угрожает всем людям. Это, как мы обвиняем, является преступлением против человечности.

Совесть человечества является основой всякого закона. Здесь мы просим приговора, выражающего такую совесть и подтверждения законом основных прав человека.

Нацистская доктрина высших и низших рас

Поскольку на данном процессе рассматривается преступление геноцида, важным является исследовать основные вехи и развитие нацистской доктрины, которыми вдохновлялись преступления, которые мы доказываем. Так совпало, что нацисты не изобретая, не монополизируя эту идею высших народов, довели её до нового и ужасного смысла. Нацистская концепция имеет мало общего с тем превосходством и претенциозностью, которая зачастую присуща смешению различных народов. Догма высшей расы как её понимали и практиковали нацисты была ни чем иным как самым всеохватывающим и ужасным расовым преследованием всех времён. Он был одним из наиболее важных пунктов «неизменной программы нацистской партии» и единственным, который постоянно развивался с самого начала нацистской власти в Германии до печального конца. Он был, как называл его Готфрид Федер[5], официальный комментатор нацистской программы: «эмоциональной основой нацистского движения». Евреи были единственным народом, предназначенным к уничтожению согласно нацистской программе. Мотив преступления геноцида, как он проводился Гитлером и его ордами на всех оккупированных и зависимых территориях, вытекал из нацистской идеологии «крови и расы». В этой предполагаемой теории преобладания нордической расы над всеми остальными и мистической вере в то, что нордическая кровь являлась единственной созидательной силой в мире, айнзацгруппы черпали свою идеологию. В этой примитивной теории, вытекающей отчасти из учений Ницше[6] о германских сверхлюдях, нацисты нашли оправдание доминированию Германии над миром. Розенберг[7] так облачал это в мистические фразы:

«Сегодня возникает новая вера; миф крови, вера, для защиты крови божественной сущности человека. Вера, наполненная чистым знанием о том, что нордическая кровь представляет тот мистериум, который заменяет и превосходит старые таинства»

В своей речи, завершавшей партийный съезд в Нюрнберге 3 сентября 1933, Гитлер предрекал похожую веру, но дал ей более практическое выражение:

«Давным давно человек проходил такой же путь со своими ближними. Высшая раса – поначалу высшая в смысле обладания величайшим даром организации – подчинила себе низшую расу и таким образом возникли отношения, которые сейчас охватывают неравноценные расы. Таковы результаты подчинения ряда людей, воле зачастую немногих лиц, подчинения основанного лишь на праве сильного, праве, к которому, как мы можем видеть в природе, можно относиться как к единственному обоснованному праву».

Данная теория привела нацистов к тому, чтобы рассматривать остальные нации и расы, в частности славян в Восточной Европе, как низшие, а евреев и цыган как недочеловеков. От данного тезиса к выводу о том, что низшие народы следует искоренять, а недочеловеков уничтожать как паразитов, всего один шаг. Международный Военный Трибунал установил своим вердиктом:

«Из представленных доказательств явствует, что во всяком случае на Востоке массовые убийства и зверства совершались не только в цепях подавления оппозиции и сопротивления германским оккупационным войскам. В Польше и Советском Союзе эти преступления являлись частью плана, заключавшегося в намерении отделаться от всего местного населения путем изгнания и истребления его для того, чтобы колонизировать освободившуюся территорию немцами. В том же духе Гитлер писал в «Mein Kampf[8]»; этот план был совершенно ясно изложен Гиммлером в июле 1942 года, когда последний писал: «В наши задачи не входит германизация Востока в том смысле, как это понималось раньше, то есть германизация, заключающаяся в обучении населения немецкому языку и немецким законам; мы хотим добиться того, чтобы на Востоке жили исключительно люди чистой немецкой крови[9]».

В августе 1942 политика на восточных оккупированных территориях изложенная Борманом[10], была подытожена подчинённым Розенберга как следующая:

«Славяне должны на нас работать. Если они нам более не

нужны, они могут умереть. Поэтому обязательные прививки и медицинское обслуживание немецкими врачами представляются излишними. Рост славянского населения является нежелательным[11]».

И

«Еще в сентябре 1939 года польская интеллигенция была предназначена к уничтожению; в мае 1940 года подсудимый Франк[12] писал в своем дневнике об «использовании того обстоятельства, что внимание общественного мнения всего мира приковано к Западному фронту, для массовой ликвидации тысяч поляков, прежде всего ведущих представителей польской интеллигенции[13]».

Эта цель открыто признавалась высшими сановниками СС. Гиммлер дал откровенное выражение этой точке зрения на встрече с генерал-лейтенантами СС в Познани, в октябре 1943:

«Меня ни в малейшей степени не интересует судьба русского или чеха. Мы возьмем от других наций такую здоровую кровь нашего типа, которую они смогут нам дать. Если в этом явится необходимость, мы будем отбирать у них детей и воспитывать их в нашей среде. Вопрос о том, процветает ли данная нация или умирает с голоду, интересует меня лишь постольку, поскольку представители данной нации нужны нам в качестве рабов для нашей культуры; в остальном их судьба не представляет для меня никакого интереса. Умрут ли 10000 русских женщин от истощения при рытье противотанкового рва, интересует меня лишь в том, смысле будет ли построен для Германии противотанковый ров. Мы не должны быть грубыми и бессердечными если этого не требуется, это понятно. Мы немцы, которые являемся единственным народом в мире, у которого есть достойное отношение к животным, также предполагаем достойное отношение и к этим человеческим животным. Но преступлением против нашей крови является беспокойство о них и предоставление им идеалов, которые создадут сложности для наших сыновей и внуков. Когда, кто-то приходит ко мне и говорит: «Я не могу рыть противотанковый ров женщинами и детьми, это бесчеловечно, это их убьёт» - я говорю: «Вы убийца своей же крови, потому что если не вырыть противотанковый ров, умрут немецкие солдаты, сыновья матерей Германии. Они с вами одной крови. Вот, что я хочу вселить в СС и то, что как мне кажется уже внушено в них в качестве одного из самых священных законов будущего. Наша забота, наш долг это наш народ и наша кровь. Для них мы должны организовывать и планировать, работать и сражаться, ни для кого больше. Всё остальное может быть для нас безразлично. Я желаю, чтобы СС разделяли такое отношение к проблеме всех зарубежных негерманских народов, в особенности русских. Всё остальное пустое, обман нашей нации и препятствие для победы в войне» (1919-ПС)

Ганс Франк, генерал-губернатор оккупированной Польши, выступал на заседании кабинета в доме правительства в Кракове 16 декабря 1941 и оправдывал следующее решение еврейской проблемы:

«Господа, я должен вас попросить избавиться от всякой жалости. Мы должны уничтожать евреев, везде, где их найдём и везде где возможно, для того, чтобы в целом сохранить структуру Рейха»

Тот же Ганс Франк подытожил в своём дневнике за 1944 нацистскую политику как следующую: «Евреи являются расой, которая должна быть уничтожена. Как только мы ловим его, это его конец». И ранее, выступая в качестве генерал-губернатора Польши, он доверил своему дневнику такой сантимент: «Конечно, я не могу уничтожить всех вшей и евреев за один год».

Когда фон дем Бах-Зелевски[14], который давал показания Международному Военному Трибуналу, спросили о том, как подсудимый Олендорф смог признать убийство 90000 человек, он ответил:

«По моему мнению, так как годы, так как десятилетие, доктрина провозглашала, что славянская раса это низшая раса, а евреи даже не люди, такой итог был неизбежен».

Никто не смог бы лучше определить идеологию, которую продвигала нацистская Германия для начала программы уничтожения. Пророчество Гитлера, в речи перед германским Рейхстагом 30 января 1939, о том, что результатом войны будет уничтожение еврейской расы в Европе, почти сбылось. Оценивается, что из 9600000 евреев, которые проживали в странах под контролем нацистов 6000000 исчезли в газовых камерах концентрационных лагерей или были убиты айнзацгруппами. Как установил в своём приговоре Международный Военный Трибунал:

«Адольф Эйхман[15], которому Гитлер поручил проведение этой программы, подсчитал, что в результате проводившейся политики было убито 6 миллионов евреев, из которых 4 миллиона было убито в пунктах для истребления людей[16]».

Нечестивая троица, СС, Гестапо и СД, выполняли эту работу с таинственной и беспощадной эффективностью. Гиммлер хвастливо заявлял в речи перед высшими лидерами СС в 1943:

«Только СС подходила для задачи уничтожения еврейского народа. Остальные говорили об этом, со множеством оговорок… Выполнение такой задачи это ненаписанная страница доблести в истории СС».

По крайней мере один из главных адвокатов теории высшей расы, Ганс Франк, публично сожалел о своих оправданиях:

«Мы боролись с еврейством, мы боролись с ним годами, и мы позволяли себе преувеличения – мой собственный дневник свидетельствует против меня – преувеличения которые были ужасны… Тысячи лет пройдут, и эта вина Германии не будет стерта[17]».

Организация айнзацгрупп

В течение последних лет, мир много узнал об этом «государстве в государстве», которым было СС. Здесь не требуется повторять многого об этой новой аристократии «крови и элиты». Айнзацгруппы являлись частью СС. Они были созданы по указанию Гитлера и Гиммлера, Гейдрихом начальником полиции безопасности и СД, который был правой рукой Гиммлера и действовали под непосредственным контролем РСХА, главного управления безопасности Рейха, одним из наиболее важных в двенадцати главных управлениях СС.

Айнзацгруппы были сформированы весной 1941. Последовательность событий была следующей:

В ожидании нападения на Россию, Гитлер отдал приказ о том, чтобы полиция безопасности и служба безопасности были призваны к содействию армии в подавлении любого сопротивления позади фронта борьбы. Впоследствии, генерал-квартирмейстер армии, генерал Вагнер[18], представлявший Кейтеля[19], начальника верховного главнокомандования Вермахта, встретился с Гейдрихом, начальником полиции безопасности и службы безопасности. Эти два человека достигли соглашения о применении, задачах, командовании и компетенции подразделений полиции безопасности и СД внутри армии. Айнзацгруппы должны были действовать в тыловых оперативных районах в административном подчинении полевых армий, для того, чтобы выполнять те задачи о которых приказали Гейдрих и Гиммлер.

Причина, почему решения высшего военного и административного уровня были необходимы для создания таких небольших подразделений, показана в характере их задач. Эти «меры безопасности» определялись согласно принципам полиции безопасности и СД, принципам Гейдриха, принципам беспощадного террора и убийств. Действия айнзацгрупп на покорённых территориях продемонстрируют задачу, для которой они создавались.

Вначале были сформированы четыре айнзацгруппы, каждая из которых придавалась группе армий. Айнзацгруппа А была придана группе армий «Север», айнзацгруппа В была придана группе армий «Центр», айнзацгруппа С была придана группе армий «Юг» и айнзацгруппа D была придана 11-й германской армии, которая должна была выступать ядром для формирования четвёртой группы армий после её выхода на Кавказ. Функцией айнзацгрупп было обеспечение политической безопасности покорённых территорий как в оперативных районах Вермахта так и в тыловых районах, которые не находились под руководством гражданской администрации. Эти две задачи были доведены на массовой встрече личного состава айнзацгрупп перед нападением на Россию. На этой встрече Гейдрих, начальник Зипо и СД и Штреккенбах[20], начальник управления кадров главного управления безопасности Рейха (РСХА) прямо заявили о том, что задачей айнзацгрупп будет осуществление уничтожения оппозиции национал-социализму.

Командиры вооруженных сил не игнорировали задачи айнзацгрупп. Гитлер лично проинструктировал их о том, что задачей этих специальных сил будет уничтожение всех евреев и политических комиссаров на приданных территориях. Айнзацгруппы полагались на армейских командиров в их проживании, питании и транспорте; отношения между вооруженными силами и полицией безопасности и СД были близкими и почти сердечными, и командиры айнзацгрупп вновь и вновь докладывали о том, что понимание армейскими командирами задач айнзацгрупп позволяет упростить их операции.

Обычным составом айнзацгруппы было от 500 до 800 человек. Офицерский состав айнзацгрупп набирался из СД, СС, криминальной полиции (Крипо) и Гестапо. Солдаты набирались из Ваффен-СС[21], регулярной полиции, Гестапо и местной полиции. При необходимости, командиры Вермахта усиливали состав айнзацгрупп своими контингентами. Айнзацгруппы разделялись на айнзацкоманды и зондеркоманды. Эти части отличались только по названию. Когда задача требовала небольшого отряда, айнзац или зондеркоманды разделялись на ещё одно подразделение, называемое тайлькоманда или отдельная группа.

Деятельность айнзацгрупп не ограничивалась только гражданским населением, но и касалась лагерей военнопленных при полном пренебрежении правилами войны. Личный состав айнзацкоманд обследовал солдат для того, чтобы находить и убивать евреев и политических комиссаров.

Незадолго до кампании против России, Гитлер привёл объяснение идеологической подоплёке борьбы, главнокомандующим и высшим офицерам трёх родов вооружённых сил. Он сказал, что эта война, не будет обычной войной, а столкновением конфликтующих идеологий. Следовало предпринимать особые меры против политических функционеров и комиссаров советской армии. Политические активисты и комиссары не являлись военнопленными, и отделялись и передавались особым отрядам СД, которые сопровождали германские войска. Осуществление этой директивы Гитлера описано Международным Военным Трибуналом в своём приговоре:

«…«В лагерях для военнопленных на Восточном фронте существовали небольшие оперативные команды, айнзацкоманды, возглавлявшиеся младшим офицерским составом секретной полиции (Гестапо). Эти команды были приданы начальникам лагерей, и их обязанностью было выделять тех военнопленных, которые являлись кандидатами на казнь, согласно данным им приказам, и докладывать о них в секретную полицию[22]».

Когда генерал выразил озабоченность тем, что мораль среднего немецкого солдата может пострадать от вида этих казней, начальник управления IV РСХА цинично гарантировал ему, что в будущем «особое обращение» - эвфемистическое выражение для убийства – будет проходить вне лагерей, для того, чтобы войска его не видели.

Были введены в действие подробные инструкции о том, что никакие политические функционеры, комиссары, высокопоставленные государственные служащие, ведущие личности в экономической сфере, интеллигенция или евреи не могли избежать казни. Эти задачи реализовывались в акциях которые мы опишем.

Деятельность айнзацгрупп

Уолтон: В соответствии с соглашениями между высшим командованием армии и главным управлением безопасности Рейха в мае и июне 1941, началось комплектование личного состава айнзацгрупп,. Сначала учебные казармы пограничной полиции в Претче в Саксонии были установлены в качестве сборного пункта, но из-за нехватки средств, соседние деревни Дюбен и Шмидеберг также были назначены как сборные пункты.

Так как большая часть личного состава айнзацгрупп поступала из военных или полицейских организаций, они уже понимали обычные военные обязанности. Курс подготовки в сборных пунктах включал лекции и речи об их новых и специальных функциях. После такой ориентировки группа получала своё снаряжение, и направлялась в бой. События которые привели их к выполнению поставленных задач не заставили себя долго ждать, и их задачи были совершенно понятны как высокопоставленному руководителю группы так и низшему эсэсовцу.

22 июня 1941, без предварительного предупреждения, Германия вторглась в Россию. Айнзацгруппы, уже поднятые по тревоге, встраивались в марширующие колонны Вермахта как неотъемлемая часть машины созданной для быстрой и тотальной войны. За три дня полигон в Саксонии опустел и все айнзацгруппы приступили к выполнению своих разнообразных задач.

Трибунал вспомнит насколько быстро, в первые месяцы агрессии Вермахт овладел обширной территорией. К декабрю 1941 Восточный фронт растянулся от Ленинграда на севере до полуострова Крым на юге. Балтийские страны, Белоруссия и большая часть Украины оказались в немецких руках. На этой широкой территории айнзацгруппы продвигались позади линии сражений. Они развёртывались от севера к югу в алфавитном порядке вдоль востока Европы.

Точные районы, в которых они проводили свою работу, станут видны из представляемых доказательств. И будет видно, что они следовали схожим методам в выполнении своей общей задачи.

Идентичность задач и высшие команды следовали общему виду действий. От некоторых жертв избавлялись от случая к случаю. Политических функционеров расстреливали на месте. Военнопленных которые попадали в категорию противников национал-социализма Вермахт передавал айнзацгруппам и их убивали.

Эти стремительные методы, также применялись к устранению евреев, цыган и лиц, подпадавших под расплывчатую формулировку «нежелательных». Но эти крайние классы людей предназначенных для убийства были крупными – слишком крупными для того, чтобы расправляться с ними обычным убийством. Само их количество требовало массовых убийств. Соответственно, мы установим планы и методы, приспособленные к этой необходимости.

Нам следует помнить, что айнзацгруппы были небольшими силами от 500 до 800 человек. Четыре этих небольших подразделения не более чем в 3000 человек убили, по крайней мере, 1000000 человек приблизительно за два года. Эти цифры позволяют нам сделать подсчёты которые окажут помощь в данном деле. Они показывают, что четыре айнзацгруппы в среднем совершили 1350 убийств в день, за два года; 1350 человек в среднем убивали за день, 7 дней в неделю, более чем 100 недель. То есть в среднем 337 убийств в день на каждую группу от 500 до 800 человек в течение двух лет. Все эти тысячи убитых мужчин, женщин и детей следовало отобрать, собрать вместе, лишить свободы и перевезти к месту смерти. Их следовало сосчитать, снять ценности, расстрелять и похоронить. И на захоронении не заканчивалась работа, так как все жалкие ценности изъятые у мёртвых следовало собрать, упаковать и доставить в Рейх. Наконец, велась бухгалтерия об этих переводах. Подробности всех этих вещей фиксировались и докладывались.

При входе в заданный район и после развёртывания для операции уничтожения, айнзацподразделение сгоняло те элементы населения, которые предназначались к уничтожению. Это осуществлялось путём особых приказов и охотой на людей. Следовал сбор жертв под охраной для перевозки к месту казни или бойни. По завершению облав, широко практиковался общий обман; тем кто должен был умереть говорили о необходимости явки для «переселения» - надежда предоставлялась тем у кого её фактически не было и тем кто ожидал неминуемой смерти. Методы уничтожения мало различались. Массовый расстрел, наиболее распространённый метод убийства, был описан с классической простотой Германом Гребе[23], немецким гражданским лицом, Международному Военному Трибуналу. Гребе был ответственным за строительную фирму в Украине. Я могу зачитать его заявление:

«Я обошёл насыпь, и оказался перед огромной могилой. Люди были тесно скучены  и лежали друг на друге, поэтому были видны их головы. Почти везде из их голов по плечам шла кровь. Некоторые расстрелянные люди еще шевелились. Некоторые поднимали свои руки и поворачивали головы, чтобы показать, что они живы. Яма уже была заполнена на 2/3. Я оценил, что в ней было 1000 человек. Я посмотрел на человека который расстреливал. Это был эсэсовец, который сидел на краю узкого конца ямы, его ступни находились в яме. На коленях у него лежал автомат и он курил сигарету. Люди, полностью обнажённые, находились в нескольких шагах у обрыва из глины и карабкались по головам лежащих там людей в то место куда показывал эсэсовец. Они лежали рядом с мёртвыми или ранеными людьми; некоторые ласкали тех, кто ещё был жив и тихо с ними говорили. Потом я услышал серию выстрелов. Я посмотрел в яму и увидел, что тела дёргались или головы уже были без движения сверху тел на которых они лежали. Кровь струилась из их шеи. Я был удивлён, что мне не приказали уйти, но я видел, что там было два или три постовых в форме. Уже приближалась следующая партия. Она спустилась в яму, выстроилась напротив предыдущих жертв и была расстреляна. Когда я пошёл обратно от насыпи, я заметил ещё один грузовик с людьми, которые прибыли. На этот раз в нём были больные и раненые лица. Старая, очень худая женщина с ужасно худыми ногами была раздета другими, которые уже были обнажёнными, пока двое людей её поддерживали. Женщина была парализована. Обнажённые люди провели женщину к насыпи. Я пошёл к Меннике и поехал обратно в Дубно.

«Утром следующего дня, когда я снова посетил место, я увидел около 30 обнажённых людей лежавших возле ямы – в 30-40 метрах от неё. Некоторые из них были ещё живы; они смотрели прямо перед собой неотрывным взглядом и казалось не замечали ни утренней прохлады, ни рабочих моей фирмы стоявших вокруг. Девушка 20 лет заговорила со мной и попросила дать ей одежду и помочь ей спастись. В этот момент я услышал быстрое приближение машины и заметил, что это было подразделение СС. Я покинул место строительства. Десять минут спустя я услышал выстрелы из ямы. Живым евреям приказали бросить тела в яму; потом они сами легли в неё и были убиты выстрелом в шею». (2992-ПС, экз. обв. 33).

Ещё одной используемой формой уничтожения было удушение смертельным газом в закрытых грузовиках или фургонах. Здесь также жертв принуждали входить в эти машины смерти обещая им, что их перевезут в районы переселения. Покидая место назначения, фургон заполнялся смертельными парами. Несколько минут спустя, когда фургон достигал точку разгрузки, тела выгружали в приготовленные ямы, которые стали безымянными общими могилами. Это были обычные методы используемые айнзацгруппами. Могу я теперь коротко обрисовать их деятельность.

Айнзацгруппа А составила обширный доклад в октябре 1941 описывающий проделанную работу. Доклад приводил итог в 121817 убитых. Командир заявлял:

«К нашему удивлению было не просто создать широкий погром против евреев. Климатис, руководитель вышеуказанного партизанского подразделения, которого первоначально использовали для этой задачи, добился начала погрома по рекомендации небольшого передового подразделения действующего в Ковно и таким образом ни одного германского приказа или германской инициативы не было видно извне. В течение первого погрома в ночь с 25 на 26 июня литовские партизаны устранили 1500 евреев, подожгли несколько синагог или уничтожили их иными средствами и подожгли еврейский район включающий около 60 домов. В течение ночи около 2300 евреев были обезврежены похожим образом». (Л-180, экз. обв. 34)

Зондеркоманда 1а, которая находилась под командованием подсудимого Зандбергера, арестовала всех взрослых евреев старше 16 лет в своём районе за исключением докторов и совета старейшин, все они были казнены. Подсудимый Штраух командовал айнзацкомандой 2. Шесть месяцев спустя после начала операций, она сообщила в итоге о 33970 казнях. Генеральный комиссар Белоруссии говорил следующее:

«В исчерпывающих дискуссиях с бригадефюрером СС Ценнером[24] и чрезвычайно деятельным руководителем СД, оберштурмбаннфюрером СС, доктором права Штраухом, было удостоверено, что за последние 10 недель у нас в Белоруссии ликвидировано около 55 000 тысяч евреев. В районе Минска, без угрозы обязательствам в рабочей силе еврейство полностью уничтожено.

Подсудимый Йост командовал айнзацгруппой А с 27 марта 1942, когда он доложил о том, что 15000 евреев были расстреляны в Червене. Доклад отмечал, что эти акты создали чувство незащищённости и даже тревоги у населения Белоруссии и что невозможно было оценить последствия таких мер. Другой раз во время командования Йостом айнзацгруппой, она сообщала о том, что казнила 1271 лицо, включая слишком старых для работы, и политических руководителей. Доклад добавляет, что 14 из общего числа в более чем 1000 убитых лиц были либо виновны в проступках или были преступниками. Как нам кажется, доказательства покажут, что такая пропорция в 2 процента жертв расстрелянных за преступления не была необычной.

Айнзацгруппа В

Подсудимый Науманн, командовал айнзацгруппой В. В Минске данная айнзацгруппа согнала всех взрослых жителей и направила их в гражданский тюремный лагерь. Путём тщательного изучения с помощью секретной полевой полиции, стало возможным ликвидировать более 1000 евреев. В Литве, местная команда этой группы сообщала о том, что ежедневно ликвидировались по 500 евреев. Доклад также говорил о том, что почти полмиллиона рублей наличными «принадлежащаие евреям которые подверглись особому обращению были квалифицированы как принадлежащие врагам Рейха и конфискованы». К середине ноября 1941 айнзацгруппа В смогла доложить в итоге о 45467 казнях. Эти казни распределялись следующим образом:

Штаб и воркоманда Москва……………………………………2457

Зондеркоманда 7а………………………………………………1517

Зондеркоманда 7b………………………………………………1822

Айнзацкоманда 8……………………………………………….28290

Айнзацкоманда 9……………………………………………….11452

В докладе о дальнейших казнях гражданских заключенных лагерей в Минске, айнзацгруппа В заявляла о том, что ещё 733 гражданских заключенных были ликвидированы. Был сделан комментарий об этих казнях:

«Все казнённые лица являлись абсолютно низшими элементами с преобладающей примесью азиатской крови. Нельзя было брать ответственность, оставляя их в оккупированной зоне».

Подсудимый Блюме являлся начальником зондеркоманды 7а в айнзацгруппе В. В одних из своих письменных показаний он говорит:

«За время службы я провёл одну казнь. Я помню один случай в котором от 70 до 80 человек были казнены в Витебске и другой случай в котором похожее число казнили в Минске…в обеих случаях была вырыта своего рода траншея, лиц предназначенных к смерти ставили перед ней и расстреливали из карабинов. Одновременно расстреливались около 10 человек расстрельной командой из 30-40 человек. Доктор не присутствовал при казне, но руководитель расстрельной команды, который был ответственным, убеждался в том, что люди мертвы. Прекращать страдания не требовалось». (НО-4145, экз. обв. 10)

Ойген Штаймле, подсудимый, командовал зондеркомандой 7а. В одних из своих письменных показаний он рассказывает нам о том, что его упрекали за отказ от расстрела женщин и детей в массовых казнях. Его доклады показывают, что упреки не прошли даром.

Подсудимый Адольф Отт командовал ещё одним подразделением в айнзацгруппе В и он рассказывает нам:

«В то время пока я являлся руководителем команды 7b, команда провела от 80 до 100 казней. Я помню одну казнь, которая проходила в окрестностях Брянска. Людей, которых должны были казнить, передал моему подразделению местный комендант. Тела, армия временно засыпала снегом и позднее сожгла. Ценности, которые мы собрали у этих людей мы направили в айнзацгруппу В» (НО-2993, экз. обв. 67).

Остальные подразделения айнзацгруппы В возглавляемые подсудимыми Клингельхофером и Зиксом не сильно отходили от такого порядка.

Айнзацгруппа С

Айнзацгруппа С не упустила случая доложить об успехе своей работы. Под характерным заголовком «Исполнительные меры», данная группа сообщала в первые дни ноября:

«Что касается исполнительных вопросов, до настоящего времени приблизительно 80000 лиц были ликвидированы командами айнзацгруппы…

«Некоторые мероприятия возмездия проводились в крупномасштабных акциях. Крупнейшая из этих акций последовала непосредственно после оккупации Киева; она проводилась исключительно против евреев и целых семей.

«Сложности, вытекающие из такой крупномасштабной акции – в части размера – в Киеве были преодолены размещением плакатов к евреям с просьбой переехать. Хотя поначалу ожидалось участие лишь 5000-6000 евреев, прибыли более чем 30000 евреев, которые до самого момента своей казни всё еще верили в то, что их переселяют.

«При том, что приблизительно 75000 евреев были ликвидированы таким образом, уже сейчас очевидно, что это не является возможным решением еврейской проблемы. Хотя мы добились успеха, в частности в небольших городах и деревнях, при выполнении полной ликвидации еврейской проблемы, вновь и вновь, что наблюдается в крупных городах, после такой казни все евреи на самом деле исчезают. Но, когда спустя некоторое время, команда снова возвращается, количество евреев находящихся в городе всегда значительно превышает количество казнённых евреев».

Убийство 33 000 еврейских жителей Киева всего за 2 дня выделяется даже среди ужасных данных айнзацгрупп. Подсудимый Блобель был тем, чьё подразделение под командованием подсудимого Раша, осуществило казнь, которая поражает человеческое воображение. Айнзацгруппа С получила высокую похвалу за свою деятельность от командующего 6-й армией, фельдмаршала фон Рейхенау[25]. Это безжалостное, массовое убийство было засвидетельствовано немцами и айнзацгруппа вынуждена была доложить о том, что: «К сожалению, часто случалось, что айнзацкоманды более или менее страдали от упрёков за свою позицию по еврейской проблеме».

Но евреи никоим образом не являлись единственной частью населения предназначенной к уничтожению. Они были самой большой беспомощной жертвой. Поэтому, айнзацгруппа С отмечала политические источники опасности:

«Даже если на сто процентов незамедлительно исключить евреев там, где возможно, этим не устраняется политический источник опасности. Большевистская работа рассчитывает на евреев, русских, грузин, армян, поляков, латышей, украинцев; большевистская машина никоим образом не идентична еврейскому населению. В такой ситуации, цель политической полиции безопасность будет упущена, если основная задача уничтожения коммунистической машины будет отодвинута на второе или третье место в пользу практически более простой задачи исключения евреев».

Айнзацкоманда 5 находилась под командованием подсудимого Шульца. Лишь спустя полгода после начала деятельности айнзацкоманды, она смогла сообщить о 15000 казнях. Сообщалось о том, что ликвидация психически больных евреев представляла особо тяжкое душевное бремя для сотрудников айнзацкоманды Шульца, которые были ответственными за эту операцию. Не щадили даже нееврейских пациентов психиатрических больниц. Айнзацкоманда 6 убила 800 из них только в одной психиатрической больнице. Командиром данного подразделения, позднее была подсудимый Биберштейн. До того, как он стал руководителем айнзацкоманды 6 он был протестантским священником, и под его эгидой были убиты от двух до трёх тысяч беспомощных людей, а он сам надзирал за казнями с помощью газовых фургонов, которые проводились его подразделением.

Айнзацгруппа D

Штаб-квартира айнзацгруппы D находится на скамье подсудимых. Командиром был подсудимый Олендорф, его заместителем был подсудимый Шуберт. Подчинённое подразделение Олендорфа, айнзацкоманда 12 находилась под командованием подсудимого Носске. Третье подразделение айнзацгруппы D, зондеркоманда 10b, возглавлялась неким Перштерером[26], который уже умер. Заместителем Перштерера являлся подсудимый Руль.

В течение первых девяти месяцев года Олендорфа в командовании айнзацгруппы D, это подразделение уничтожило более чем 90000 человек. Эти тысячи, убиваемые в среднем по 340 в день, варьировались между евреями, цыганами, азиатами и «нежелательными». Между 16 ноября и 15 декабря 1941, эта айнзацгруппа убивала в среднем 700 человек в день за период в 30 дней. Интенсивность работы айнзацкоманды D приводилась в апреле 1942 в докладе о её работе в Крыму:

«Крым свободен от евреев. Лишь от случая к случаю, выявляются небольшие группы, в особенности в северных районах. В тех случаях, когда одиночные евреи смогли замаскировать себя путём поддельных документов, и т.д., несмотря на это, как показывает опыт они рано или поздно выявляются».

Приказывая о резне, Олендорф и его люди не были лишены сомнений:

«Моим желанием было, чтобы эти казни проводились в порядке и способом, который был по-военному и в гуманном плане подходящим с учётом обстоятельств. По этой причине я лично инспектировал ряд казней, например, казни которые проводились командой 11b, под руководством доктора Вернера Брауне, казни команды 11а под руководством штурмбаннфюрера Заппа[27] в Николаеве, и небольшую казнь команды 10b под руководством Алоиза Перштерера в Ананьеве. По техническим причинам (например, из-за дорожных условий) мне было невозможно инспектировать все массовые казни. В тех случаях, когда я не мог проводить инспекции по личным причинам, я приказывал членам своего штаба представлять меня там. Я помню, что Шуберт инспектировал казнь, которая проводилась командой 11b под руководством Брауне в декабре 1941 в Симферополе. Единственными людьми, которых я в целом направлял на инспекции, кроме Шуберта, были Вилли Зайберт и Ганс Габель».

О казне в Симферополе Олендорф упоминал в докладе в Берлин как об «очень сложной», потому что «доклады об акциях против евреев постепенно разносились путём бежавших евреев, русских, а также от безответственных разговоров немецких солдат». Но эти трудности видимо усилили решимость айнзацгруппы D. 18 февраля она сообщала в Берлин:

«К концу февраля прочесывание оккупированного Крыма завершено. Отдельные важные районы в городах постоянно перепроверялись. Поиск отдельных евреев, которые скрываются или предоставили фальшивые сведения продолжается. С 9 января по 15 февраля более чем 300 евреев были выявлены и казнены в Симферополе. С учётом этого количество казнённых в Симферополе лиц возросло почти до 10000 евреев, почти на 300 больше чем количество зарегистрированных евреев. В районах других команд, также 100-200 евреев в каждом случае были устранены».

Международный Военный Трибунал пришёл к выводу из доказательств представленных ему о том, что:

«Айнзацгруппы полиции безопасности и СД, действовавшие в тылу на Восточном фронте, осуществляли массовое убийство евреев[28]…Комиссары, евреи, представители интеллигенции, «коммунисты-фанатики» или даже те, кого считали неизлечимо больными, рассматривались как «нетерпимые элементы» и уничтожались. Под предлогом борьбы с партизанскими отрядами подразделения СС уничтожали евреев и лиц, которых СС считала политически нежелательными; их отчеты свидетельствуют об уничтожении огромнейшего числа людей[29]».

Компетенция суда

Ференц: Международные соглашения принятые двадцатью тремя нациями и закон № 10 Контрольного совета, четырёхсторонний закон, принятый во исполнение этих соглашений, позволили создать настоящий суд. Данные военные трибуналы, созданные Соединёнными Штатами как учреждения по применению закона № 10, фактически и по сути являются международными судами.

Убийства в данном деле совершались в конкретных городах и городках, но подсудимые нарушали права, принадлежащие всем людям. Эти права может требовать восстановить любая нация, как в одиночку, так и по согласованию с другими. Национальность жертв, время и место преступления не порочат такую компетенцию. Мы находим такой закон, как во мнениях Постоянного суда международного правосудия[30], так и в практике государств по военным правонарушениям. Постоянный суд утверждал, что у государств имеются полномочия признавать уголовный характер преступления до тех пор, пока такие действия не запрещаются международным правом. Там где поведение угрожает универсальному социальному порядку, там не может быть запрета на право суда действовать. Никакой закон не запрещает судебное разбирательство суда по таким преступлениям, которые мы раскроем.

Пиратство и морской разбой были предшественниками современных международных преступлений. Международная юриспруденция вскоре предоставила государствам права наказывать таких нарушителей вне зависимости от национальности жертв или места преступления. Это применимо и к военному времени и мирному. Уже длительное время принято, то, чтобы воюющая сторона могла наказывать тех военнослужащих вражеских сил находящихся у неё под стражей, которые нарушали законы и обычаи войны. Юрисдикция военных судов охватывающая правонарушения в отношении законов войны никогда не была территориальной. Сэр Хартли Шоукросс[31], британский обвинитель на международном процессе, отмечал, что:

«Право на вмешательство в интересах гуманности, ради защиты прав человека, затоптанных одним государством таким образом, что потрясены самые основы существования человечества, это право в течение долгого времени рассматривалось как часть права народов[32]».

Германские профессора права заявляли тоже самое в своих трудах. Юрисдикционные полномочия всякого государства распространяются на наказание за правонарушения против права народов «совершённое кем-либо и когда-либо»

Следовательно, настоящий суд полностью управомочен рассматривать данные обвинения в международных преступлениях и осудить их от имени цивилизации.

Характер обвинений по пункту один

В отношении подсудимых мы предъявили обвинения в совершении преступлений против человечности. Те же деяния, которые мы называем преступлениями против человечности в пункте один, в пункте два являются военными преступлениями. Таким образом, схожие деяния, вменяются за отдельные и разграниченные правонарушения. В этом нет ничего нового. Насилие наказуемое самостоятельно может являться частью более тяжкого правонарушения ограбления, и правильным будет вменять оба преступления. Так и здесь убийство беззащитных гражданских лиц во время войны может быть военным преступлением, но такие же убийства являются частью иного преступления, более тяжкого если хотите, геноцида – или преступления против человечности. Такое разграничение мы делаем в своём обвинении. Оно реальное и наиболее существенное. Для того, чтобы в самом начале избежать любых возможных заблуждений, отметим различия между двумя правонарушениями.

Военные преступления являются действиями и бездействиями в нарушение законов и обычаев войны. Самим своим характером они могут влиять только на граждан воюющей страны и не могут быть совершены в мирное время. Преступление против человечности не настолько разграничено. Оно фундаментально отличается от просто военного преступления тем, что охватывает систематические нарушения фундаментальных прав человека совершённые в любое время в отношении граждан любой нации. Они могут случаться во время войны или мира. Замысел или преступный умысел направлен против прав всех людей, а не просто прав лиц в военной зоне. На недавней конференции по унификации уголовного права, определение преступлений против человечности было ведущей темой. Там был советник из Ватикана который сказал:

«Существенные и неотъемлемые права человека нельзя различать во времени и пространстве. Их нельзя интерпретировать и ограничивать социальной совестью народа или конкретной эпохой, так как они являются по сути неизменными и вечными. И увечье…причинённое с умыслом уничтожения, издевательства или порабощения, против жизни, свободы мнения…моральной или физической целостности семьи…или человеческого достоинства, по причине его мнения, расы, касты, семьи или профессии, является преступлением против человечности…»

Одна серия событий, если она происходит во время боевых действий, может нарушать основные права человека и одновременно нарушать правила войны. В этом заключается существенный характер правонарушений по которым предъявлены обвинения. Называть их военными преступлениями это игнорировать их мотив и подлинный характер.

Закон № 10 Контрольного совета чётко перечисляет военные преступления в качестве правонарушений посягающих на законы и обычаи войны, и преступления против человечности в качестве отдельного правонарушения не относящегося к войне. Лондонский устав[33] ограничил юрисдикцию Международного Военного Трибунала преступлениями против человечности связанными с преступлениями против мира или военными преступлениями. Данного ограничения не имеется в правовом акте Контрольного совета, который признаёт, что преступления против человечества, являются в международном праве, полностью независимыми как от преступлений против мира так и военных преступлений. Отрицание такой самостоятельности приведёт к искажению смысла.

В данном деле преступления происходили в то время, когда Германия воевала. Так совпало по времени. Планы по преследованию и уничтожению глубоко вросли в нацистскую идеологию и были бы реализованы, даже если бы её агрессии не переросли в открытый конфликт. Это было показано действиями самой Германии, в Австрии и Чехословакии.

Пункт один обвинительного заключения, перечисляет преступления против человечности. Он обвиняет подсудимых в жестокостях и правонарушениях, включая преследования на политической, расовой и религиозной почве, убийство, уничтожение, лишение свободы и иные бесчеловечные деяния. Всё это признаётся преступлением по закону № 10. То, что убийство и уничтожение нарушают уголовные законы всех цивилизованных наций не станут отрицать даже подсудимые.

Можно ли сказать, что международные соглашения и право народов не предупреждали обвиняемых в том, что их нападки на этнические, национальные, религиозные и политические группы посягают на права человека? Мы не ссылаемся на местные всплески ненависти и мелкую дискриминацию, которые к сожалению имеют место в большинстве цивилизованных государств. Когда преследования достигают масштаба общенациональной кампании предназначенной для того, чтобы сделать невыносимой жизнь или уничтожаются большие группы людей, закон не может безмолвствовать. Мы должны осуждать мотив если он приводит к преступлению. Осуждать зло и игнорировать его причины это приглашение к повторению. Контрольный совет просто вновь повторил существующий закон, когда назвал преследование международным правонарушением.

В отношениях между нациями эти принципы хорошо известны, то, что известно им, без сомнения, также известно всем людям. Они не отрицают здесь свою осведомлённость о заповедях божьих.

В качестве военных командиров, эти люди были связаны законами хорошо известными всем кто носил солдатскую форму. Законами которые возлагали на командиров обязанность предотвращать, в рамках своих полномочий, преступления находившихся под их контролем. Эти законы, провозглашая общую мораль, являются лёгкими для честного солдата. Он не чувствует ограничения в том правиле, что стариков, женщин и детей следует защищать до тех пор пока позволяет военная необходимость. Это его долг, юридический и моральный, предотвращать, смягчать и отказывать в резне невинных, который все подсудимые прямо нарушили. Цель законов войны - защита гражданского населения и пленных была бы нивелирована если бы командир мог безнаказанно пренебрегать разумными мерами для их защиты. Об этом заявил Верховный суд Соединённых Штатов и на это полагался военный трибунал I по делу в отношении немецких докторов.

Мы покажем в данном деле, что звание и положение этих подсудимых несут в себе полномочия и обязанность по контролю за своими подчинёнными. Эта власть, в сочетании со сведениями об умышленном преступлении и последующим совершением преступления во время их пребывания в командовании возлагают явную уголовную ответственность.

Нередко в описании данных преступлений, встречаются некоторые слова объяснения во спасение совести палача. «Столько-то и столько-то расстреляли» гласит доклад «потому что они были слишком старые и непригодные к работе», «то или это гетто ликвидировано, для предотвращения эпидемии», «столько-то детей расстреляли, потому что они психически больные».

Такие реверансы не могут искупить эти ошибки. Доктрина эвтаназии основанная на приказе Гитлера, презрев существовавший закон запустила программу уничтожения. Военный трибунал I обсуждая законы об эвтаназии заявил:

«Семейство наций не обязано признавать такое законодательство, которое прямо придаёт законность обыкновенному убийству и пытке беззащитных и бессильных людей иных наций[34]».

Нельзя прикрывать убийство милосердием.

Закон № 10 особо заявляет о том, что определённые деяния являются преступлениями против человечности «независимо от того, были ли эти преступления совершены в нарушение законов страны или нет». Данные подсудимые не найдут здесь лазейки в законе.

Тот факт, что какое-либо лицо действовало по приказу своего правительства или вышестоящего начальника не освобождает его от ответственности за преступление.

Можно рассматривать это в качестве смягчающего обстоятельства. Этому закону мы здесь следуем, и он не нов для тех, кого мы обвиняем. Даже германский военно-уголовный кодекс предусматривает, что:

«Если исполнение военного приказа при исполнении обязанностей нарушает уголовный закон, то вышестоящий офицер отдавший приказ несёт исключительную ответственность. При этом, подчинённый несёт наказание как соучастник –

«(1)   Если он вышел за рамки отданного приказа или

«(2) Ему было известно, что приказ вышестоящего начальника касался деяния, которое имело своей целью совершение общего или военного преступления или правонарушения»

Разве у обвиняемых не было сведений о том, что массовое убийство беспомощных людей образует преступление? Моральные наставления пока не дошли до того, чтобы разумные люди могли думать о том, что такие ошибки были правильными.

Приговор Международного Военного Трибунал объявил о том, что 2 миллиона евреев были убиты айнзацгруппами и иными подразделениями полиции безопасности. Подсудимые на скамье являлись жестокими палачами, чей террор оставил самую мрачную страница в истории человека. Смерть была их орудием, а жизнь игрушкой. Если эти люди неприкасаемы, то закон потеряет свой смысл и человеку придётся жить в страхе.

Здесь публикуется по изд.: Военные трибуналы Нюрнберга: Дело айнзацгрупп;  Сборник материалов / Пер. с англ. — Сергей Мирошниченко @ Военная литература (militera.lib.ru), 2018.