11. М. Горький - И.В. Сталину.

Уверен, что Вы, Иосиф Виссарионович, не нуждаетесь в словесном изъявлении моей глубокой симпатии и чувства уважения моего к Вам, человеку исключительного мужества и большой духовной силы. Скажу, однако, что мне очень хотелось бы жить в Москве, в эти дни, вероятно - очень тяжелые для Вас¹. Вот и все. А затем "Довлеет дневи злоба его".

Одной из таких "злоб" является положение детей советских и партийных работников. Прилагаемая записка и табличка² составлена матерью Артема Халатова, она очень давно работает с ребятами, и ее наблюдениям можно верить. Я тоже осведомлен о многих весьма печальных фактах, которые говорят о росте количества правонарушителей, создаваемых неустроенным семейным бытом и отсутствием ответственного воспитания в той широте, в какой его следовало бы организовать у нас. Мне кажется, что Халатова правильно указывает на необходимость создания у нас трудовых школ, в коих особенное внимание следует обратить на ознакомление ребят с производственной техникой. Я посылаю эту записку Вам, будучи уверен, что только Вы можете толкнуть это дело³ и поставить его сразу на правильные рельсы. Дело серьезное и - конфузное, ибо недопустимо, чтобы дети коммунистов воспитывались как правонарушители в обществе, которое организуется социалистически.

Жить здесь - тоскливо. Уехал я из Москвы с неохотой гораздо более сильной, чем раньше уезжал. Весною переезжаю окончательно и до конца дней в Союз. Это - решено⁴. Приехал сюда больным, но сейчас чувствую себя отлично и работаю много.

Читал о пленуме Оргкомитета литераторов⁵. Крайне огорчен тем, как распалась, раздробилась группа рапповцев⁶. Все-таки они, несмотря на их ошибки, хорошие, даровитые ребята. Но вот оказалось, что ни идеологического, ни личного единства не было у них и что они - индивидуалисты. Печально. Распутная область - область литературы!

Вчера, в старых бумагах, нашел маленькую вырезку, которую и вклеиваю в это письмо⁷, к сведению Вашему. Хотя Вы, наверное, знаете это суждение о Вас одного из старых мерзавцев.

Крепко обнимаю Вас. Будьте здоровы. Берегите себя.

26.XI.32.

Автограф (лл. 80 - 80 об.). Подчеркивания красным карандашом принадлежат Сталину.

¹ Имеется в виду недавняя - 8 ноября - смерть Н. С. Аллилуевой.

Горький послал Сталину телеграмму: "Крепко жму руку Вашу, дорогой друг и товарищ. Горький. Сорренто (Италия)" ("Правда", 1932, 17 ноября).

² В записке и таблице (документы не подписаны), адресованные Горькому Е. Г. Халатовой, приводятся данные Комиссии по делам несовершеннолетних о детских правонарушениях по Москве и предлагается создать трудовые коммуны для обучения и воспитания безнадзорных детей и подростков (см.: АПРФ, ф. 45, оп. 1, д. 719, лл. 81 - 92).

Халатова Екатерина Герасимовна - сотрудница сектора массовой работы Наркомпроса РСФСР.

³ По указанию правительства РСФСР 28 - 30 декабря 1932 года состоялся расширенный пленум Комиссии по улучшению жизни детей (Деткомиссии) при ВЦИК, обсудивший "вопрос о борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью" в связи "с тяжелым положением", создавшимся "на этом участке" (см.: "Сборник по вопросам охраны детства Комиссии по улучшению жизни детей (Деткомиссии) при ВЦИК", 1933, N 1-2, стр. 8).

29 января 1933 года СНК РСФСР принял постановление "О мерах борьбы с детской безнадзорностью и ликвидации уличной беспризорности детей", одно из решений которого было "организовать в 1933 году в Горьковском, Северо-Кавказском и Западно-Сибирском краях специальные детские учреждения" (там же, стр. 39; см. также: "О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних. Постановление ЦИК и СНК СССР", [Б. м.], 1933).

⁴ Горький окончательно переехал в Советский Союз в мае 1933 года.

⁵ Материалы первого расширенного пленума Оргкомитета Союза советских писателей СССР (1932, 29 октября - 3 ноября) печатала "Литературная газета" 5, 11, 17, 23, 29 ноября, 5, 11 декабря 1932 года (см. также: "Советская литература на новом этапе. Стенограмма первого пленума Оргкомитета Союза советских писателей (29 октября - 3 ноября 1932 года)". М., 1933).

⁶ На пленуме Оргкомитета некоторые бывшие руководители РАППа, как В. Ермилов, Ю. Либединский, А. Фадеев, М. Чумандрин, не только усердно каялись в ошибках Ассоциации, но также "сваливали всю вину" на В. Киршона, А. Афиногенова, особенно на Л. Авербаха.

Ко времени данного письма Горький мог прочитать в "Литературной газете" лишь выступление Чумандрина (напечатано в номере от 11 ноября) да статью Фадеева "Старое и новое" с резкой критикой РАППА (номера от 29 октября и 11 ноября 1932 года). Вероятно, Горький опирался еще и на сведения, сообщенные ему в письмах Афиногеновым 16 ноября (см. в кн.: Примочкина Н. Писатель и власть, стр. 131 - 132) и Авербахом до 20 ноября, который, в частности, писал: "Пленум оргкомитета. (Подчеркнуто Авербахом. - Публ.) Вы, вероятно, за газетной информацией следили. Она дает, однако, весьма приблизительное представление о действительно происходившем. К примеру: я посылаю Вам стенограмму моей речи - сравните с тем, что о ней писалось!

Самое главное о пленуме: это была внушительная демонстрация массы писателей за политические лозунги партии к пятнадцатой годовщине - во-первых; <...> это была демонстрация действительной ликвидации старой рапповской группы (полемика Макарьева с Либединским - единственным, кроме Клычкова, выступившим персонально против Авербаха, полемика Киршона с Чумандриным, произнесшим речь еще глупее и решительнее, чем у Вас на заседании) - в-третьих. Отношение ко мне лично и к моим друзьям: говорили на эту тему все ораторы. Прорабатывали - дико злобно". (АГ, КГ-п 1-31-25).

⁷ К письму подклеена вырезка из газеты: "Исчезновение личности Сталина сыграло бы в истории освобождения России от коммунистического ига крупную, может быть, решающую роль. Н. С. Тимашев".

Тимашев Николай Сергеевич (1886 - 1970) - социолог, экономист, общественный деятель; с 1918 года профессор права. В 1921 году эмигрировал, преподавал во Франко-русском институте, в Сорбонне. С 1928 по 1936 год помощник редактора газеты "Возрождение". Затем читал курс лекций по социологии в Гарвардском, Фордемском и других американских университетах.