Поиск по документам XX века

Loading

Репрессии 30-50-х годов

Репрессиям против политических противников  в ходе борьбы за власть в СССР последние десятилетия в исследовательской и публицистической литературе даются самые противоречивые характеристики. В какой мере и против кого респрессии были оправданы и необходимы, когда стоял вопрос о сохранении суверенитета государства? В какой мере они исходили от местных обкомовских "царьков", стремившихся расправиться со своими личными недоброжелателями? В какой мере репрессии являлись намеренной провокацией со стороны русофобствующей партийно-советской номенклатуры, пришедшей к власти в результате революции и гражданской войны? На все эти вопросы даются разные отчеты. Вот как виделась проблема И.Сталину к тому моменту, когда наиболее массовые репрессии были закончены, а именно, в ноябре 1938 года:

 

"СНК СССР и ЦК ВКП (б) отмечают, что за 1937-1938 годы под руководством партии органы НКВД проделали большую работу по разгрому врагов народа и очистили СССР от многочисленных шпионских, террористических, диверсионных и вредительских кадров из троцкистов, бухаринцев, эсеров, меньшевиков, буржуазных националистов, белогвардейцев, беглых кулаков и уголовников, представлявших из себя серьезную опору иностранных разведок в СССР и, в особенности, разведок Японии, Германии, Польши, Англии и Франции.

Одновременно органами НКВД проделана большая работа также и по разгрому шпионско-диверсионной агентуры иностранных разведок, пробравшихся в СССР в большом количестве из-за кордона под видом так называемых политэмигрантов и перебежчиков из поляков, румын, финнов, немцев, латышей, эстонцев, харбинцев и пр.

"Очистка страны от диверсионных повстанческих и шпионских кадров сыграла свою положительную роль в деле обеспечения дальнейших успехов социалистического строительства.

Однако не следует думать, что на этом дело очистки СССР от шпионов, вредителей, террористов и диверсантов окончено.

Задача теперь заключается в том, чтобы, продолжая и впредь беспощадную борьбу со всеми врагами СССР, организовать эту борьбу при помощи более совершенных и надежных методов.

Это тем более необходимо, что массовые операции по разгрому и выкорчевыванию враждебных элементов, проведенные органами НКВД в 1937-1938 годах при упрощенном ведении следствия и суда, не могли не привести к ряду крупнейших недостатков и извращений в работе органов НКВД и Прокуратуры. Больше того, враги народа и шпионы иностранных разведок, пробравшиеся в органы НКВД как в центре, так и на местах, продолжая вести свою подрывную работу, старались всячески запутать следственные и агентурные дела, сознательно извращали советские законы, производили массовые и необоснованные аресты, в то же время спасая от разгрома своих сообщников, в особенности, засевших в органах НКВД.

Главнейшими недостатками, выявленными за последнее время в работе органов НКВД и Прокуратуры, являются следующие..."

Далее читайте статью Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия, 17 ноября 1938 года.

Далее читайте документы:

Из дневника Николая II об обстоятельствах его отречения от престола.

Утром пришел Рузский и прочел свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его словам, положение в Петрограде таково, что теперь министерство из Думы будто бессильно что-либо сделать, так как с ним борется социал-демократическая партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение. Рузский передал этот разговор в ставку, а Алексеев всем главнокомандующим. К 2 1/2 ч. пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии, нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с которыми я переговорил и передал им подписанный и переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого.

Манифест об отречении. 2 марта 1917 г.

Проект акта об отречении был составлен В.В. Шульгиным. Первоначально предполагалось, что царь отречется в пользу сына при регентстве великого князя Михаила Александровича, однако Исполком Петроградского совета потребовал, чтобы эта часть манифеста была изменена. Временное правительство в обход решения Исполкома поручило своим посланцам добиваться отречения в пользу сына при регентстве Михаила. Николай сам отказался от подобной формулы, мотивируя это болезнью цесаревича Алексея и своими отцовскими чувствами...

Приказ № 1 Петроградского Совета, 1(14) марта 1917 года

ПРИКАЗ № 1 ПЕТРОГРАДСКОГО СОВЕТА - первый после победы Февральской революции 1917 приказ по гарнизону Петроградского военного округа, принятый 1(14) марта 1917 года на объединенном заседании рабочей и солдатской секций Петроградского совета по инициативе и при непосредственном участии солдатских депутатов, выразивших возмущение требованиями Родзянко и Милюкова о разоружении революционных солдат и возвращении их в казармы. Выработку Приказа № 1 осуществила избранная Советом комиссия (председатель - член Совета офицер Н. Д. Соколов).

Телеграмма С.С. Хабалова генералу М.В. Алексееву о беспорядках в столице.

Прошу доложить Его Императорскому Величеству, что исполнить повеление о восстановлении порядка в столице не мог точка Большинство частей одна за другими изменили своему долгу отказываясь сражаться против мятежников точка Другие части побратались с мятежниками и обратили свое оружие против верных Его Величеству войск точка Оставшиеся верными долгу весь день боролись против мятежников понеся большие потери точка К вечеру мятежники овладели большею частью столицы точка Верными присяге остаются небольшие части полков стянутые у Зимнего Дворца.

Керенский А. Ф. Обсуждение общего положения в стране (Из стенограммы заседания 15 февраля 1917 года)

Керенский А. Ф., фракция трудовиков.

Господа члены Государственной Думы (голос справа: "Второй помощник к победе!"), я соглашусь с тезисом предыдущего оратора, члена Государственной Думы Милюкова, что мы вступаем в критический период трёхлетних боёв. Но позвольте мне не быть таким оптимистом и показать вам, что то напряжение и та обязанность, которая должна лечь на весь народ, а также на вас, может быть, гораздо более серьёзна.

Ю. О. Мартов — Н. С. Кристи. 9 января 1917 г.

Моя дорогая Надя! Что же это? Ты, очевидно, опять себя совсем плохо чувствуешь и не находишь себе покоя? Сознание этого вносит какую-то тревогу в моё собственное настроение, в общем ровное и «деловое», благодаря обилию работы. Особенно твои бессонные ночи меня тревожат и я даже чувствую угрызения совести, что сплю хорошо и утром не просыпаюсь раньше 10.

Сообщаемой тобой версии о причине высылки Троцкого не слышал 1. Склонен думать, что это — легенда. А ему, кажется, опять не повезло: по-видимому, телеграмма о том, что он может ехать в Швейцарию, его в Испании уже не застала (она была послана в последний момент) и он, возможно, уже на пути в Америку,

Вчера купил «Morgen» 2, просмотрю. Справлюсь также и о романе Benjamin’a 3.

Что ты читала в последнее время? Я даже журналов не успеваю просматривать, а о книгах и говорить нечего. Спешу закончить предисловие...* ça yest!...

Циммермана депеша 1917 года, 16 января

Циммермана депеша 1917 года - секретная инструкция, отправленная 16. I министром иностранных дел Германии Циммерманом германскому посланнику в Мексике фон Экхардту, с директивой предложить мексиканскому правительству заключить с Германией военный союз против США и побудить также Японию к вступлению в этот союз. Взамен Мексике должно было быть обещано возвращение захваченных у неё ранее Соединёнными Штатами территорий (см. Гвадалупе-Идальго договор).

Циммермана депеша 1917 года

ЦИММЕРМАНА ДЕПЕША 1917 года - секретная инструкция статс-секретаря иностранных дел Германии А. Циммермана (Zimmermann), направленная в январе 1917 года в период 1-й мировой войны 1914-1918 годов посланнику в Мексике. В инструкции предлагалось склонить Мексику к заключению военного союза с Германией против США. За это Мексике были обещаны территории, захваченные у нее США в результате американо-мексиканской войны 1846-1848 годов.

По поводу демонстрации у Таврического дворца.

...Режим самовластия душит страну. Политика самодержавия увеличивает и без того тяжкие бедствия войны, которые обрушиваются всей тяжестью на неимущие классы, и без того бесчисленные жертвы войны во много раз умножаются своекорыстием правительства. Создав тяжкий продовольственный кризис, правительство упорно и ежедневно толкает страну к голоду и полному разорению. Пользуясь военным временем, оно закрепощает рабочий класс, приковывая рабочих к заводу, превращая их в заводских крепостных...

В.М. Пуришкевич. Дневник. 18 декабря 1916 года.

 

Глубокая ночь. Вокруг меня полная тишина. Плавно качаясь, уносится вдаль мой поезд. Я еду опять на новую работу, в бесконечно дорогой мне боевой обстановке, на далекой чужбине, в Румынии.

Я не могу заснуть; впечатления и события последних 48 часов вихрем, проносятся вновь в моей голове, и кошмарная, на всю жизнь незабываемая ночь 16 декабря встает ярко и выпукло пред моим духовным, взором.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 16 декабря 1916 года.

 

Сейчас 7 час. вечера. Я весь день не выезжал в город, а сидел и читал у себя в купе, ибо распоряжаться уже нечем — поезд готов к отъезду, а видеть посторонних людей мне противно.

В 8 1/2 часов на трамвае поеду на малое заседание городской Думы, где просижу, чтобы убить время, до без четверти 12 ночи, когда к думской каланче должен подъехать Лазаверт, одетый шофером, с пустым автомобилем, и отсюда я, сев в него, поеду во дворец Юсупова.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 15 декабря 1916 года.

 

Д-ра Лазаверт, купив кисть и краску защитного цвета, весь день сегодня, облачившись в кожаный фартук, провозился над автомобилем, который будет служить нам завтрашнюю ночь-и привезет высокого гостя.

На всех автомобилях моего отряда большими красными буквами стоит написанный мой дивиз: «semper idem». Приходится замазывать надпись, ибо в противном случае по этой надписи нити следствия сразу привели бы судебные власти при случайно неудачливом обороте дела к Юсуповскому дворцу и к моему поезду.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 14 декабря 1916 года.

 

Сегодня, ввиду предстоящего отъезда на фронт, я перевез мою семью в поезд, ибо на время рождественских каникул сыновей моих беру санитарами, а жену мою, прошедшую уже курсы сестер милосердия и все прошлое лето состоявшею старшею сестрою на одном из головных пунктов моего отряда, беру работать в качестве сестры милосердия на том перевязочно-питательном пункте, который я развернул в Румынии. Переезд их занял у меня сегодня большую половину дня.

После обеда я распрощался окончательно с моею городской квартирой и занял обычное купе в вагоне моего санитарного поезда.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 13 декабря 1916 года.

 

Сегодня утром звонок в телефон: «Ваня приехал»,— значит, мы собираемся.

В 10 ч. я был у Юсупова, куда приехал с д-ром Лазавертом. Дмитрий Павлович и поручик С. были уже там. Юсупов доложил нам, что Распутин согласился приехать к

нему 16-го вечером и что все идет в этом отношении превосходно. Мы вновь повторили друг другу выработанный нами план действия, решив, по смерти Распутина, бросить труп его в Старую Невку, где место уединеннее в ночные часы, чем вдоль канала, идущего от Фонтанки к Царскосельскому вокзалу.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 12 декабря 1916 года.

 

Сегодня был на заседании совета Главного управления Красного Креста. Вот учреждение, поражающее косностью; толковых всего лишь два или три человека, и среди них Ордин и человечек себе на уме Чаманский, вертящий там всем и играющий первую скрипку, конечно, не без большой выгоды для себя.

Страницы

Подписка на Репрессии 30-50-х годов