Поиск по документам XX века

Loading

Майский И.М.

Майский В. (настоящие имя и фамилия - Иван Михайлович Ляховецкий) (19.1.1884, Кириллов Вологодской губернии - 3.9.1975, Москва), дипломат, академик АН СССР (1946). Сын военного врача. Учился на историко-филологическом факультете Петербургского университета (в 1902 исключен). Образование получил в Мюнхенском университете (1912). В 1903 вступил в РСДРП, меньшевик. Участвовал в революционной работе в Самаре и Саратове. В 1908 эмигрировал в Швейцарию, а затем в Германию, в 1912 - в Великобританию. В мае 1917 вернулся в Россию, работал в аппарате Петроградского совета. В 1918 во время существования "Самарской директории" занимал здесь пост управляющего ведомством труда. В сентбре 1918 выведен из состава ЦК и исключен из РСДРП. После разгона "учредилки" А.В. А.В. Колчаком уехал в Монголию.

В 1919 "порвал с меньшевизмом" и в февраля 1921 вступил в РКП(б). С 1922 - на дипломатической работе. В 1929-1932 полпред в Финляндии. В 1932- 1943 посол в Великобритании; в 1936-1939 представитель СССР в Комитете по невмешательству в испанские дела, где пытался не допустить помощи со стороны западных стран войскам генерала Ф. Франко (при том, что СССР проводил не только поставки революционной армии, но и направление в Испанию воинских соединений под видом "добровольцев", а также осуществлял руководство всеми "интернациональными бригадами"). После нападения Германии на СССР стал одним из самых популярных в Англии людей. В 1941 участвовал в переговорах о поставках по ленд-лизу. В 1941 - 1947 кандидат в члены ЦК ВКП(б). В 1943-1946 зам. наркома иностранных дел СССР. Одновременно в 1943 Майский был назначен пред. Международной репарационной комиссии, занимавшейся подсчетом размеров контрибуции с Германии и ее сателлитов, а затем и выплатой репараций (в т.ч. демонтаж германских заводов и т.д.). Одновременно преподавал в различных вузах, в т.ч. в МГУ (1948-1953). Участвовал в работе Крымской и Потсдамской конференций. В феврале 1953 арестован и исключен из КПСС. В 1956 реабилитирован и восстановлен в партии. Автор мемуаров "Воспоминания советского дипломата, 1925-1945 гг." (М., 1971), а также большого числа работ по истории Испании и внешней политики.

Использованы материалы из кн.: Залесский К.А. Империя Сталина. Биографический энциклопедический словарь. Москва, Вече, 2000

Подробнее см. ст. Майский В. (Ляховецкий) Иван Михайлович  на портале ХРОНОС.

Далее читайте документы:

И.М. Майский - А.А. Майской. 21 августа 1930 г.

Пользуюсь оказией, дорогая Агнешечка, и пишу тебе несколько строк. Прежде всего, о твоей возможной поездке на юг. Последнее слово остается, конечно, за тобой, и ты можешь решать этот вопрос как хочешь, но мои соображения по данному поводу такие. Мне кажется, что ехать на юг имеет смысл, если только врачи предпишут тебе определенное лечение, которое можно найти в Кисловодске, Сочи, Крыму и т.д. Если же такого определенного лечения, связанного с югом, не будет, а тебе требуется просто* некоторая забота об общем состоянии организма, то на юг ехать нецелесообразно.

С.Е. Чуцкаев - И.М. Майскому. 6 августа 1930 г.

Давно уже собирался написать Вам, да как-то все не доходили руки. Не представляю, знаете ли Вы, что я ныне ездил в те места, что Вы описали в Вашей книге 20 года 1. Повидал много интересного и занятного, отличного от того, что в свое время наблюдали Вы. Жизнь меняется быстро не только у нас, но и в других местах. Многое из того, что видали Вы, теперь так видоизменилось, что, вероятно, было бы трудно и узнать.

И.М. Майский - М.М. Литвинову. 25 июля 1930 г.

Жизнь человеческая, подобная сказке, по крайней мере, жизнь нашего* с Вами поколения. И об этом ярко вспоминаешь на каждом этапе своего развития, на каждом законченном отрезке пройденного пути. Когда в 1912 г. я встретился в Лондоне с т[ов]. Гаррисоном и когда этот самый т[ов]. Гаррисон, заходя по вечерам в сумрачно закопченную квартиру на 72, Оаклей Сквэр, занимаемую эмигрантом Лебедевым, вылезал вместе с Лебедевым, его женой и автором настоящих строк на окно-балкон дома, где происходили жаркие дискуссии по всем мировым вопросам, бьюсь об заклад, Вы никогда не думали, что в одни прекрасный день т[ов].

И.М. Майский - М.И. Ляховецкому. 14 июля 1930 г.

Мне очень бы хотелось повидаться нынче с тобой, мой дорогой старик, и вот что я хочу тебе сказать по этому поводу. В скором времени я еду в отпуск, в СССР. Рассчитываю быть в Москве в первой половине августа, потом проеду на Кавказ и в начале октября вернусь в Финляндию. Была у меня мысль заехать к тебе в Златоуст, но боюсь, что у меня не хватит времени сделать такой значительный крюк. Поэтому у меня возникла мысль, не смог ли бы ты приехать в Москву либо в первой половине августа, либо в начале октября.

А.М. Коллонтай - И.М. Майскому. 14 июля 1930 г.

Дорогой товарищ Майский, спасибо за весточку и за интервью 1, которое повеселило меня своими «фантастическими» уклонами, но я уж очень привыкла к тому, что при моем имени у интервьюеров появляется неисчерпаемый источник вдохновения.

И.М. Майский - А.М. Коллонтай. 9 июля 1930 г.

Недавно в «Хельс[инки] Саномат»1 появилась прилагаемая статья финского писателя Эрнста Лампена, посвященная Вам 2. Не знаю, насколько соответствует действительности все то, что он пишет, но думаю, что Вам небезинтересно ознакомиться с переводом названной статьи. Интересно, что Вы скажете о ней.

И.М. Майский - М.М. Литвинову. 4 мая 1930 г.

Я согласен с Вами в том, что нет и не может быть абсолютной гарантии против повторения таких историй, как история с Беседовским, Дмитриевским и пр., какие бы организационные меры мы не принимали. Я вообще склонен думать, что сейчас мы проходим через определенную стадию развития, когда различные неустойчивые, обывательские, карьеристские элементы, присосавшиеся к партии, будут отходить от нас со скандалами или без скандалов. Не только за границей, но и в СССР.

М.М. Литвинов - И.М. Майскому. 26 апреля 1930 г.

По поводу Вашего № 20*. Слухами полна вся земля, а не только Финляндия, так что слухи о Стокгольме, совершив лишь краткую остановку в Гельсингфорсе, докатились до Москвы. Вообще к подобным слухам, распространяемым главным образом дипкурьерами, не следует относиться с полным доверием, ибо они часто преувеличивают и искажают события. Все меры нами приняты, в Стокгольме находится в качестве врем[енного] поверенного в делах т[ов]. Коллонтай, а сегодня туда выезжает новый советник тов. Райвид. Дела Дмитриевского и Соболева скоро рассосутся, и ничего страшного не случится

И.М. Майский - Б.С. Стомонякову. 19 апреля 1930 г.

Ваше сообщение о том, что т[ов]. Васильев «закончил дело по жалобе т[ов]. Ерзинкяна и передал доклад т[ов]. Орджоникидзе», мне несколько непонятно. Как мог т[ов.] Васильев «закончить дело», не допросив меня или хотя бы не запросив меня письменно. Я опасаюсь, что «дело» ввиду его явной вздорности может быть, фигурально выражаясь, брошено в корзину *, причем все документы по данному «делу», в том числе и «жалоба» т[ов]. Ерзинкяна, не опровергнутые мной и соответственным решением ЦКК, останутся лежать где-нибудь в архивах ЦКК. Такой исход меня весьма мало устраивает. Поэтому я пишу с этой почтой т[ов].

И.М. Майский - М.М. Литвинову. 19 апреля 1930 г.

Последние истории Дмитриевского и Соболева в Стокгольме ставят всех нас, заграничных работников, в чрезвычайно тяжелое положение. Они чрезвычайно роняют наш престиж за границей. За последние недели мне не раз приходилось ловить в глазах и поведении иностранцев, с которыми мы имеем дело, вопросительное восклицание или восклицательный вопрос: «А ну-ка, кто из этих мерзавцев завтра сбежит?» Вы легко себе представляете, как неприятно и мучительно в такой атмосфере работать. Начинаешь просто завидовать тем, кто работает в СССР. Но те же истории в еще большей степени роняют имя за-граничных работников в глазах партии.

И.М. Майский - Д.В. Богомолову. 9 марта 1930 г.

Спасибо за письмо, дорогой Дмитрий 1! Оно невольно напомнило мне былые лондонские дни, которые я всегда с удовольствием вспоминаю, а с другой стороны, заставило подумать о том, как быстро время бежит. Ведь вот уже почти 5 лет, как я* в один прекрасный майский день 2* ступил на платформу «Викториа-Стэйшен» 2, приветствуемый милым Ешуковым, и вот уже почти 3 года, как я покинул Англию после разрыва отношений! Помнишь, осенью 1927 г. перед твоим отъездом в Польшу и моим - в Японию - на прощальной вечеринке у нас я выдвинул лозунг «дипломатической пятилетки» - пять лет мира?

И.М. Майский - Председателю правления Госиздата тов. Халатову. 29 января 1930 г.

Прилагая предложение З.А. Венгеровой, имя которой Вам, конечно, знакомо, как старой деятельницы русской литературы, особенно в области ознакомления нашей публики с иностранной беллетристикой, я, со своей стороны, хотел бы это предложение поддержать. Суть предложения состоит в том, что Венгерова готова продать Госиздату свои права по всем своим оригинальным и переводным работам, за что Госиздат должен платить ей ежемесячную ренту в сумме 20 фунтов стерлингов (в иностранной валюте).

И.М. Майский - М.М. Литвинову. 8 января 1930 г.

Может быть, Вам небезынтересно будет узнать, что Ваше выступление на сессии ЦИК от 5/XII 2 возбудило к себе очень большое внимание в Финляндии, причем в разговорах со мной многие финские политики довольно явственно давали понять, что они огорчены полным умолчанием в Вашей речи о Финляндии. Я обыкновенно в полушутливой форме тоже давал понять, что Финляндия своей политикой пока еще не заслужила чести быть особо упомянутой в официальном выступлении советского «министра иностранных дел».

М.М. Литвинов - И.М. Майскому. 22 октября 1929 г.

Существенное о деле Беседовского Вам известно из наших газет и из наших официальных сообщений 2. В скором времени здесь состоится суд над Б., на котором, вероятно, будет освещено все дело. Я лично никогда не относился к Б. слишком благожелательно, т.к. считал его политические рассуждения легкомысленными и поверхностными, а его самого карьеристом и анархистом. В землячестве он был на наилучшем счету, т.к. он там выступал в качестве стопроцентного большевика, и даже с левыми перегибами.

И.М. Майский - М.М. Литвинову. 14 октября 1929 г.

Не могу Вам передать, какое подавляющее впечатление произвела на меня авантюра Беседовского 2. Лично я его почти не знал. Единственный раз видел в Москве в 1927 г. перед моей поездкой в Японию. Но я с разных сторон слышал об нем так много хорошего, в Токио он оставил по себе такие хорошие воспоминания, что в первый момент я не хотел верить в его бегство и сразу же послал Вам шифровку с просьбой об опровержении. С тех пор прошло уже 10 дней, а я все еще не могу успокоиться.

Страницы

Подписка на Майский И.М.