Поиск по документам XX века

Loading

Департамент полиции

Руководители и чиновники Департамента полиции. 
Слева направо: сидят П.К.Лерхе, С.Е.Виссарионов, с.П.Белецкий, В.Ф.Джунковский, К.Д.Кафафов, С.А.Пятницкий; стоят делопроизводители. 1913 г.

Департамент полиции - главный орган управления полицией и политическим сыском Российской империи; был создан в августе 1880 г. после упразднения III отделения Собственной его императорского величества канцелярии, входил в состав Министерства внутренних дел. Департамент полиции состоял из девяти делопроизводств, секретной части, канцелярии, особого отдела (в его состав входил агентурный отдел) и инспекторского отдела. Департамент полиции тесно сотрудничал с Отдельным корпусом жандармов; товарищ министра внутренних дел, ведавший полицией, одновременно являлся шефом жандармов. Прекратил свое существование в последних числах февраля 1917 г.

Директора Департамента полиции: 

И. О. Велио (1880-1881), В. К. Плеве (1881-1884), П.Н.Дурново (1884-1893), Н.И.Петров (1893-1895), Н.И.Сабуров (1895-1896) А. Ф. Добржинский (1896-1897), С. Э. Зволянский (1897-1902), А.А.Лопухин (1902- март 1905), С.Г.Коваленский (март- июнь 1905), Н.П.Гарин (июнь - ноябрь 1905), Э.И.Вуич (ноябрь 1905-1906), М. И. Трусе-вич (1906-1909); Н.П.Зуев (1909-1912), С. П. Белецкий (1912-1914), В. А. Брюн де Сент Ипполит (1914 - сентябрь 1915), P. Г.Моллов (сентябрь - ноябрь 1915), К.Д.Кафафов (ноябрь 1915 - февраль 1916), Е.К.Климович (февраль - сентябрь 1916), А.Т.Васильев (сентябрь 1916 - февраль 1917).

Далее читайте документы:

 

 

Шифротелеграмма заведующего заграничной агентурой в Париже А.А. Красильникова директору департамента полиции Н.П. Зуеву о подготовке покушения на П.А.Столыпина и А.Н.Шварца

Из Италии вскоре выедет некий “Костя”, который должен прибыть Финляндию не позже пятнадцатого русского мая; там его встретит Сергей финляндец и вместе они уедут Петербург. Готовится покушение на Статс-Секретаря Столыпина и Министра Шварца, организаторами коего являются Савинков и Павел; хотя у них людей достаточно, но они требуют несколько человек из заграницы, дабы лучше обеспечить успех. Савинков проживает ныне Гельсингфорсе, откуда часто наезжает Петербург.

Донесение начальника петербургского охранного отделения М.Ф. фон Котена в департамент полиции о мероприятиях по охране министра народного просвещения А.Н. Шварца.

Докладываю Департаменту Полиции, что для охраны Г.Министра Народного Просвещения Тайного Советника Шварца, помощником моим, Заведывающим Охранной командой Ротмистром Лукьяновым приняты следующие меры: У дома № 10, по Каменноостровскому проспекту, где проживает Г.Министр, установлено 5 постоянных постов. Из них 2 суточных - первый у парадного подъезда, а второй у черного хода и остальные 3 дневные.

Предписание департамента полиции начальникам губернских жандармских управлений и охранных отделений в связи с возможностью проникновения в розыскные учреждения членов революционных организаций.

В Департамент Полиции поступают сведения, указывающие на то, что, в целях обнаружения секретных сотрудников, а равно в видах разоблачений последних и прекращения таким образом их дальнейшей деятельности, в разные розыскные учреждения стремятся проникнуть в качестве служащих или члены преступных организаций, или их знакомые, хотя еще и не скомпрометированные в политическом отношении...

О терактах против жандармских начальников.

Из производящихся по Департаменту Полиции переписок усматривается, что один из начальников местных ведающих политический розыск органов, получив агентурные сведения о намерении революционных организаций совершить ряд террористических актов в отношении нескольких представителей правительственной власти в пределах обслуживаемого этим органом района, счел необходимым, независимо от надлежащих розыскных распоряжений, обратиться к этим представителям с официальным письменным предостережением в целях принятия ими личных предупредительных мер

Е.К. Климович - М.Д. Загоскину.

Милостивый Государь. При сем имею честь препроводить Вам, Милостивый Государь, (в Охранное Отделение уже препровождено за № 122426) “Приложение к обзору партии социалистов-революционеров о состоянии Центрального Комитета названной партии к концу 1908 г.”, из которого Вы изволите усмотреть возникновение при центре партии новой оппозиционной фракции, присвоившей себе наименование “Парижской группы Инициативного Меньшинства”, и стремящейся развить до возможно широких пределов боевую деятельность партии, реорганизовать самую постановку “боевого дела”.

И.М. Майский - А.М. Ляховецкому. 21 января 1909 г.

Давно собирался ответить тебе, дорогой Тося, да все времени не было: в сутках только 24 часа, а работы бесконечно много. Ты спросишь, вероятно, что же я собственно делаю? Трудно на этот вопрос ответить в двух словах, однако постараюсь это покороче выяснить. Итак, во-первых, я посещаю университет и слушаю лекции Брентано. Далее я знакомлюсь с общественной и политической жизнью Германии вообще, с ея рабочим движением в частности.

Об установлении наблюдения за М. Н. Ключниковым. 26 января 1908 г.

По полученным в Департаменте Полиции сведениям, 12 сего января из Екатеринбурга скрылся сын местного уездного исправника Михаил Никитин Ключников, гимназист пятого класса, состоявший в сношениях с революционными организациями и по своей натуре склонный к совершению террористических актов. Приметы его: 16-ти лет, светлый шатен, худощавый, глаза карие, слегка сутуловат. Сообщая об изложенном, Департамент Полиции предлагает Вам, Милостивый государь, в случае появления Ключникова во вверенном Вам районе установить наблюдение за ним и поступить в дальнейшем согласно результатам такового.

Н.Л. Скалозубов - И.М. Майскому. 28 сентября 1907 г.

Сегодня был у Макарова. Спрашивал, почему Вам не дают разрешение на выезд за границу. Потому что [де]ло Ваше лично известно Макарову (он был прокурором суд[ебной] палаты Саратовской, кажется), он считает Вас опасным пропагандистом. Я спрашиваю, разве выезд Ваш за границу не делает Вас безопасным для России. Между нами говоря, ответил Макаров, мы остерегаемся давать разрешения на выезд за границу лицам, относительно которых существует подозрение, что они пользуются этим разрешением, чтобы затем тайно возвратиться для продолжения своей деятельности назад.

С.В. Зубатов - В.Л. Бурцеву. 21 января 1907 г.

Наша переписка вызвала страшную тревогу в охранном мире; меня завалили запросами: что, как, почему? Положение мое становится трагическим. Одни умоляют меня бросить эту затею и пожалеть их, так как гнев начальства может отозваться на них, как на присных мне, другие прямо ничего не понимают и острят: «о ваших сношениях с «убийцами», вроде Б., здесь уже давно говорят, и пассаж этот поистине удивителен; следовало бы вас сфотографировать во время беседы с Б.; несомненно, что фотография разошлась бы в большом количестве; напишите, что из всего этого вышло1. Я ответил, что гора родила мышь, и, не давая адреса для свидания, вы, очевидно, дело это прикончили. И вдруг опять всплывает этот пикантный вопрос...

О мерах предосторожности в связи с участившимися покушениями.

Позволяю себе представить вниманию Вашего Высокопревосходительства проект телеграммы, соизволение на которую, быть может, ныне своевременно. Г.г. Генерал-губернаторам, Губернаторам, Градоначальникам, копия Наместнику [на Кавказе]. Виду усилившегося террора против высших должностных лиц Государь Император при всеподданнейшем моем по сему предмету докладе изволил выразить пожелание, чтобы означенные представители власти избегали посещения таких мест и собраний...

С.В. Зубатов - В.Л. Бурцеву. 22 ноября 1906 г.

Только что прочел в сентябрьской книжке журнала «Былое» заметку о себе покойного М. Р. Гоца. В интересах истины прошу дать место на страницах редактируемого вами журнала нижеследующим моим замечаниям. Впервые я был вызван в охранное отделение 13 июня 1886 г. (а не «в конце 1884 или в начале 1885 г.») и, следовательно, «арест весной 1886 г. целого ряда революционеров (Пик, Гуревич и др.1)» не может относиться к моей инициативе, почему и «быть им вполне довольным» мне нет оснований. Наоборот, именно в поведении этих господ лежит причина моего озлобления на деятелей конспирации вообще и резкий разрыв с этой категорией людей.

И.М. Майский - Н.И. Ляховецкой. 21 февраля 1906 г.

Сидя в тюрьме, я читаю, пишу, размышляю, обдумываю планы на будущее и вообще провожу время с пользой. Я глубоко убежден, что период репрессий скоро окончится, и тогда я буду опять на свободе. Ольга, вероятно, писала тебе, что я представлен саратовским губернатором к высылке. Ответа на это представление пока еще не получено, но если ответ даже и придет, я думаю, что или вовсе не уеду из Саратова, или же уеду не дальше Самары. Или, если и уеду куда-нибудь, но не позже, как к осени снова вернусь назад.

О передаче дел, связанных с террором в военные суды. 24 декабря 1905 г.

В виду исключительно тревожных обстоятельств переживаемого времени и в целях возможно быстрейшего применения репрессий к лицам, изобличаемым в убийстве и покушении на убийство должностных лиц, я признал необходимым, на основании ст 17. Положения об охране,1) безусловную передачу этого рода дел в местностях, объявленных в положении усиленной охраны и не входящих в пределы генерал-губернаторств, - в военные суды для суждения виновных по законам военного времени с применением ст. 279 воинск[ого] уст[ава] о наказ[аниях]. Сообщая об изложенном Гг. Губернаторам и Градоначальникам, прошу все дела о лицах, изобличаемых в совершении указанных выше преступлений, в тех случаях, когда закон (п. I Именного Высочайшего Указа Правительствующему сенату 29 ноября сего года) представляет право Губернаторам и Градоначальникам объявлять местности, вверенные их управлению, в положении чрезвычайной охраны, - также передавать на рассмотрение военного суда для суждения виновных по законам военного времени с применением наказания по ст. 279 воинского устава о наказаниях.

О выяснении связей И.П. Каляева. 4 апреля 1905 г.

Убийцей Его Императорского Высочества Великого Князя Сергея Александровича1 оказался, как ныне установлено, бывший студент С.Петербургского Университета Иван Платонов Каляев, который, по окончании курса в Варшавской гимназии, в 1897 году поступил в Московский Университет, где пробыл один год, затем перешел в С.Петербургский Университет, из которого в 1899 году он был уволен за участие в студенческих беспорядках.

Страницы

Подписка на Департамент полиции