Поиск по документам XX века

Loading

Репрессии 30-50-х годов

Репрессиям против политических противников  в ходе борьбы за власть в СССР последние десятилетия в исследовательской и публицистической литературе даются самые противоречивые характеристики. В какой мере и против кого респрессии были оправданы и необходимы, когда стоял вопрос о сохранении суверенитета государства? В какой мере они исходили от местных обкомовских "царьков", стремившихся расправиться со своими личными недоброжелателями? В какой мере репрессии являлись намеренной провокацией со стороны русофобствующей партийно-советской номенклатуры, пришедшей к власти в результате революции и гражданской войны? На все эти вопросы даются разные отчеты. Вот как виделась проблема И.Сталину к тому моменту, когда наиболее массовые репрессии были закончены, а именно, в ноябре 1938 года:

 

"СНК СССР и ЦК ВКП (б) отмечают, что за 1937-1938 годы под руководством партии органы НКВД проделали большую работу по разгрому врагов народа и очистили СССР от многочисленных шпионских, террористических, диверсионных и вредительских кадров из троцкистов, бухаринцев, эсеров, меньшевиков, буржуазных националистов, белогвардейцев, беглых кулаков и уголовников, представлявших из себя серьезную опору иностранных разведок в СССР и, в особенности, разведок Японии, Германии, Польши, Англии и Франции.

Одновременно органами НКВД проделана большая работа также и по разгрому шпионско-диверсионной агентуры иностранных разведок, пробравшихся в СССР в большом количестве из-за кордона под видом так называемых политэмигрантов и перебежчиков из поляков, румын, финнов, немцев, латышей, эстонцев, харбинцев и пр.

"Очистка страны от диверсионных повстанческих и шпионских кадров сыграла свою положительную роль в деле обеспечения дальнейших успехов социалистического строительства.

Однако не следует думать, что на этом дело очистки СССР от шпионов, вредителей, террористов и диверсантов окончено.

Задача теперь заключается в том, чтобы, продолжая и впредь беспощадную борьбу со всеми врагами СССР, организовать эту борьбу при помощи более совершенных и надежных методов.

Это тем более необходимо, что массовые операции по разгрому и выкорчевыванию враждебных элементов, проведенные органами НКВД в 1937-1938 годах при упрощенном ведении следствия и суда, не могли не привести к ряду крупнейших недостатков и извращений в работе органов НКВД и Прокуратуры. Больше того, враги народа и шпионы иностранных разведок, пробравшиеся в органы НКВД как в центре, так и на местах, продолжая вести свою подрывную работу, старались всячески запутать следственные и агентурные дела, сознательно извращали советские законы, производили массовые и необоснованные аресты, в то же время спасая от разгрома своих сообщников, в особенности, засевших в органах НКВД.

Главнейшими недостатками, выявленными за последнее время в работе органов НКВД и Прокуратуры, являются следующие..."

Далее читайте статью Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия, 17 ноября 1938 года.

Далее читайте документы:

Письмо П.А. Столыпина к жене О.Б. Столыпиной. (08.31)

Приехал сюда вчера ночью с опозданием на 3 часа, написав Тебе два раза с дороги (получила ли Ты?). На вокзале никого не было, с большим трудом добыл извозчиков в Петровский дворец. Там уже отчаялись меня видеть. Поужинал, прочел Твои бесценные, дорогие письма и заснул как убитый на мягком матрасе после 3 недель соломенных тюфяков. Сегодня утром первый мой привет Тебе, моему солнышку ясному. Так мне грустно, что Ты назначила, по своим соображениям, приезд мой на 1 сентября.

Письмо П.А. Столыпина к жене О.Б. Столыпиной. (08.30)

Я решил ехать сегодня в 11 ч[ас]. вечера, так как мне больше нечего тут делать. Сегодня опять подробно смотрел дом и постройки. Утром был у обедни. Крестьяне встретили меня у ворот храма с хлебом-солью и начали жаловаться на Шаталова и благодарить за мою заботу о храме. Отслужил молебен. После обедни опять говорил с мужиками, дал им 3 рубля на водку; старики становились перед мною на колени.

Письмо П.А. Столыпина к жене О.Б. Столыпиной. (08.29)

Милая, добрая моя. Вчера ночью прибыл сюда и нашел три Твоих письма, а сегодня пришло четвертое открытое. Такое счастие и так хорошо вышло – в Чулпановке успел получить последнюю Твою почту, а тут уж ждали свежие письма. За тысячу верст чувствую Твою нежность и доброту ко мне. Томительно мне без Тебя, да и утомился я от непрерывной езды, хотя здоров совершенно.

Письмо П.А. Столыпина к жене О.Б. Столыпиной. (08.24)

Милая, дальняя моя Оличка – голубушка, так мало я о Тебе знаю, что просто больно становится, когда подумаю о Тебе. Как будто я в Африку уехал. Прошлую почту в воскресенье 22-го я получил первое Твое письмо от 13 августа, в котором Ты пишешь, что холодно, сидишь в гостиной и Селезнева1 играет вальс. Раньше Ты верно писала в Отраду, и завтра ожидаю получить целую груду писем.

Письмо П.А. Столыпина к жене О.Б. Столыпиной. (08.20)

Вчера писал Тебе с Алешей, но так как завтра отправляется почта, то не могу снова не взяться за перо, чтобы поцеловать мою дудушку. Эта почта должна привезти письма от Тебя, и я жду их с лихорадочным нетерпением. Ведь это просто ужасно быть отрезанным от Тебя таким расстоянием без почт и телеграфа. С трепетом думаю о вас и молюсь о сохранении моих сокровищ. Алешу проводил сегодня утром.

Письмо П.А. Столыпина к жене О.Б. Столыпиной. (08.19)

Дутенька моя родная и драгоценная. Пишу Тебе с Алешею, который едет завтра рано утром. В среду с почтой получил Твою телеграмму и полегчало на душе – вечно этот телеграф запоздает. В воскресенье 22-го надеюсь получить первые Твои письма, а ведь я выехал 10-го. А ведь сердце так к вам и рвется – легко ли 12 дней оставаться без известий? Храни вас Господь. Я уповаю на то, что ничего с вами не случится, но тревожусь о всяких мелочах. Как разрешился вопрос с Аннушкою и Линою? Я знаю, как эти непри-ятности могут извести и жалею Тебя, мою добрую касаточку, любимую мою.

Письмо П.А. Столыпина к жене О.Б. Столыпиной. (08.17)

Вот, дорогой ангел Оличка, первая почта из Чулпановки и я сажусь Тебе писать, чтобы покрыть Тебя поцелуями и сказать, что я люблю свою девочку нежную и что мне тяжело и тоскливо жить без нее. Особенно мне грустно совсем быть без известий из дому. Ведь сегодня ровно неделя, что я уехал, и не знаю даже, здоровы ли Вы? Для меня было просто ударом в Чистополе на телеграфе, когда мне сказали, что на мое имя нет телеграммы. Я просто не хотел верить и перерыл весь телеграф. А я-то думал в Нижнем, что так хорошо придумал телеграфировать Тебе, чтобы получить весточку в Чистополе. Опять, наверное, неаккуратность телеграфа, так как слишком грустно было бы думать, что у нас не-благополучно.

Письмо П.А. Столыпина к жене О.Б. Столыпиной. (08.14)

Бесценная Олечка, писал Тебе в Казани, откуда только что выехали, и опять сажусь за письмо, так как завтра приезжаем в Чистополь в 6 часов утра, писать будет некогда и я там это письмо опущу в почтовый ящик. Надеюсь там найти телеграмму от Тебя с хорошими вестями, так как грустно ничего про всех не знать. Проезжая вчера в Работках, мы узнали, что Мима проехал накануне на Борисовку и он будет сердит, что я проехал мимо.

Письмо П.А. Столыпина к жене О.Б. Столыпиной. (08.11)

Ненаглядное мое сокровище, вот я и в Москве, куда благополучно прибыл с опозданием на 2 часа. Это мое третье письмо, – получила ли Ты письмо из Минска? В вагоне все думал о Тебе и о моей глубокой привязанности и обожании к Тебе. Редко, я думаю, после 15 лет супружества так пылко и прочно любят друг друга, как мы с Тобою. Для меня Ты и дети все и без вас я как-то не чувствую почвы под ногами. Грустно быть оторванным от Вас.

Циркуляр Министра Народного Просвещения Н.П. Боголепова от 8 июля 1899 года

«Среди педагогов и родителей учащихся в гимназии и реальных училищах давно слышатся жалобы на разные недостатки этих учебных заведений.

Указывают, например, на отчужденность от семьи и бюрократический характер средней школы, вносящий сухой формализм и мертвенность в живое педагогическое дело и ставящий в ложные взаимные отношения преподавателей и учеников;

на невнимание к личным особенностям учащихся и пренебрежение воспитанием нравственным и физическим;

Письмо П.А. Столыпина к жене О.Б. Столыпиной. (06.22)

Дорогая моя Лапушка, теперь 9 ½ ч[ас]. вечера, я кончил под-писывать бумаги, пью чай и пишу Тебе, моей голубке. Отдохни, гулинька моя, после Бат(ш)иловских мучений – сколько Тебе тер-заний из-за детей. Теперь упокоишься, ненаглядная. Я доехал, читая в вагоне «Ниву»1, тут ждал меня Бакановский 2) с бумагами, а внизу Миллер 3) заседал в съезде (а я себе посвистывал). Я напутал с Кудревичем 4), не сообразив, что подписать за меня Ты бумагу не можешь. Поэтому разорви присланное отсюда свидетельство без моей подписи и пошли в Сур[вил]ишки высланное мною сегодня по почте заказным на Твое имя. Если это совпадет с 24-ым, то не забудь велеть поздравить с именинами их отца. Мы забыли также дать ответ насчет музыки в Кейданы.

Письмо П.А. Столыпина к жене О.Б. Столыпиной. (06.20)

Сию минуту должен ехать на пароход. Телеграммы от Тебя нет. Купил 2 ананаса и печенье «ко дню» 2). Привезет Щипа. Целую, обнимаю, люблю безмерно. П[етр] С[толыпин] 20 июня 1899 г.

Англо-кувейтский договор 1899 года, 23 января

АНГЛО-КУВЕЙТСКИЙ ДОГОВОР 1899 года подписан 23 января между шейхом Кувейта Мубараком и британским резидентом в Бушире. Устанавливал фактический протекторат Англии над Кувейтом, формально остававшимся в составе Османской империи. Согласно Англо-кувейтскому договору, шейх Кувейта признавал исключительные права Англии в Кувейте - без согласия Англии он не мог допускать в Кувейт иностранных агентов и представителей, а также продавать, передавать или уступать свою территорию какому-нибудь иностранному правительству или иностранному подданному.

Розена—Нисси протокол 1898 г. 13 (25) апреля.

РОЗЕНА—НИССИ ПРОТОКОЛ 1898 г. подписан 13 (25) апреля в Токио посланником России бароном Р. Р. Розеном и министром иностранных дел Японии бароном Т. Нисси.

В марте 1898 году Япония пыталась добиться от России признания свободы действий в Корее в обмен на признание Японией «особых интересов» России в Маньчжурии. Российское правительство отвергло притязания Японии. Русско-японские переговоры закончились компромиссом, оформленным в виде протокола. Он подтверждал невмешательство России и Японии во внутренние дела Кореи, ее суверенитет и полную независимость.

Н.Морозов. Письма из Шлиссельбургской крепости. Из письма от 24 февраля 1898 г.

"... В прошлом письме я уже говорил вам, что всякий раз, когда мне позволяли место и обстоятельства, на свободе или в заключении, я возвращался к своему любимому предмету, о котором Вы помните,- естественным и математическим наукам. Я думал, да и теперь думаю, что естественные науки не только разъяснят нам все тайны окружающей нас природы, облегчат труд человека и сделают его существование лёгким и счастливым, но в конце концов дадут ответ и на те тревожные вопросы, которые так хорошо выражены в одном из стихотворений Гейне:

Страницы

Подписка на Репрессии 30-50-х годов