Из дневника временного поверенного в делах СССР в Германии Г. А. Астахова. 14 июня 1939 г.

Из дневника временного поверенного в делах СССР в Германии Г. А. Астахова

14 июня 1939 г.

Я у болгарского посланника Драганова. Он начинает с жалоб на румын за их нежелание уступить болгарам Южную Добруджу. Понимая заинтересованность румын в Констанце, болгары не требуют Северной Добруджи, хотя она населена болгарами и была присуждена Болгарии Сан-Стефанским договором. Но от Южной Добруджи болгары отказаться не могут. Румыны же не только не уступают ее, но еще и терроризуют население (убийство 25 болгарских деятелей).

Не менее возмущает Д. и позиция Греции, не желающей дать болгарам выход к морю (Дедеагач). Упорство греков Д. объясняет давлением со стороны Англии, не желающей допустить болгар к Эгейскому морю.

Д. ставит вопрос: кто поможет Болгарии осуществить ее справедливые стремления — СССР или Германия? Этим определится дальнейшая позиция Болгарии. Особенно резко настроен он против Англии, доказывая и мне нецелесообразность соглашения СССР с Англией с точки зрения наших интересов.

По его мнению, Германия непременно начнет войну, едва только союз между СССР и Англией будет заключен. Гитлер не станет ждать, пока «политика окружения» получит еще более конкретное воплощение в виде совместной работы штабов, содействия в вооружении и т. п. Между тем, если союза не будет, он получит Данциг и коридор без войны путем нажима, т. к. без СССР Англия воевать не станет, и Польша вынуждена будет уступить. Д. считает, что одним Данцигом Германия сейчас не удовлетворится. Для нее коридор гораздо важней. Взяв и то и другое, она предложит полякам примерно то, что поляки предлагали ей,— свободный порт и дорогу. Но так или иначе Германия свое получит. Сейчас немцы как бы открыли полякам текущий счет, на который заносят все антигерманские действия Польши вплоть до мелочей (закрытие школ, газет и т. п.). В удобный момент немцы потребуют полной расплаты по этому счету, и Польше придется плохо.

Если же Польша будет уверена в поддержке Англии, Франции и СССР, то она непременно спровоцирует конфликт, стремясь начать войну в выгодной для себя обстановке. Поэтому версию о том, что эвентуальное тройственное соглашение будет носить строго оборонительный характер, нельзя принимать всерьез, и немцы ждать не станут.

«Вам лучше всего затягивать переговоры и выжидать,— упорно доказывал мне Д.,— вступить в войну вы всегда успеете, не к чему связывать себя лишними обязательствами в отношении стран, от которых вы ничего хорошего не видели» (напоминание о Бессарабии, интервенции, мюнхенском периоде и пр.). Если вас беспокоит появление немцев в Прибалтике, Бассарабии и т. п., то по этим вопросам вы сможете с немцами договориться, они охотно пойдут здесь на самый широкий обмен мнениями (намек на возможность договориться о разделе «сфер влияния»).

По мнению Д., немцы — помимо Данцига и коридора — новых захватов в Европе производить не намерены (он допускает, однако, наличие стремления к восстановлению довоенных границ Германии), однако они твердо решили экономически освоить страны Восточной Европы (посланник не уточнил, какие именно) и получить оттуда все для них необходимое. Если им в этом будут препятствовать, тогда они прибегнут к силе. Так они поступят и в отношении Румынии, если последняя не будет вполне лояльно осуществлять экономический договор. Что касается гарантий неприкосновенности, которые фюрер дал прибалтам, Дании, Югославии и проч., то эти гарантии сохраняют силу лишь поскольку эти страны воздерживаются от союза с противниками Германии. Если же Югославия заключит, например, союз с Англией, Гитлер немедленно возьмет обратно свое заявление о нерушимости югославско-германской границы.

По поводу результатов визита Павла Д. слышал и от немцев и от югославов, что немцы вполне довольствуются тем, что Белград им обещал нейтралитет и экономическое сотрудничество, и большего от Павла не добивались. Не требовали они от Белграда ни пакта с Венгрией, ни присоединения к антикоминтерновскому пакту. Югославы будто бы были весьма тронуты столь деликатной и ненавязчивой тактикой немцев.

«Других крупных визитов в ближайшее время не предвидится» — так сказали посланнику в протокольном отделе, чиновники которого собираются в отпуск. Есть слухи о предстоящих приездах Франко и итальянского короля, но это, вероятно, дело будущего (ближе к осени).

На мой вопрос о возможности приезда в Берлин царя Бориса или Киосейванова, посланник ответил, что в данное время об этом разговоров нет, по крайней мере ему лично об этом неизвестно. Но конечно, если бы Гитлер вздумал послать Борису приглашение, то отказаться было бы невозможно.

(Обращает на себя внимание, что на этот раз посланник был значительно более откровенным и упорным апологетом прогерманской линии, чем раньше, когда от открытого отстаивания германских тезисов он уклонялся и даже иногда позволял себе некоторое фрондирование по адресу Германии.)

АВП СССР, ф. 06, оп. 1, п. 7, д. 66, л. 89-92.

Здесь печатается по кн.: Год кризиса. 1938-1939. Документы и материалы в двух томах. Составитель МИД СССР. 1990. Документ № 403.

Электронная версия документа перепечатывается с сайта http://katynbooks.narod.ru/