Коковцов В. Н. О проектах сметы доходов и расходов Управления железных дорог на 1908 год (Из стенограммы заседания 24 апреля 1908 года)

Коковцов В. Н., министр финансов.

Я сделал заявление от имени правительства и предполагал на почве этого заявления объединить желание Государственной Думы с теми стремлениями, которыми руководилось правительство. Или мои слова были не поняты, или, думается мне, в этом деле есть кое-что недоговорённое, неясное, а мне кажется, что в каждом серьёзном вопросе нужно говорить определённо и ясно, чтобы потом не было никаких недомолвок и чтобы эти недомолвки не создали потом такого направления дела, которое оказалось бы не согласованным с тем, что в действительности имелось в виду. В этом отношении я не могу не обратить внимания на слова члена Государственной Думы Шингарёва.

Член Государственной Думы Шингарёв указал на то, что между предложением, заявленным мною, и тем предложением, которое было сделано им, в сущности говоря, нет никакого противоречия. Член Государственной Думы Шингарёв полагает, что могут существовать две комиссии: комиссия правительственная, которую разумел я, и комиссия думская, о которой упоминал член Думы Шингарёв. Спешу оговориться, что не подлежит никакому сомнению, что Государственная Дума облечена полною возможностью и имеет неоспоримое право образовывать в своей среде какие угодно комиссии для рассмотрения дел, восходящих на её разрешение, и в этих пределах, если бы шёл вопрос о внутренней думской комиссии, которая будет исследовать материалы, ей представляемые, и изучать дело во всей полноте для постановления затем тех или иных заключений, которые в свою нору пойдут в порядке, для законодательных дел установленном, то в этом нет и не может быть ни малейшего сомнения.

Но я разумел, что дело в настоящее время идёт вовсе не об этом. Комиссия бюджетная разумела так называемую анкету, обширное исследование. Мы не говорим о парламентской анкете, у нас парламента, слава Богу, ещё нет (продолжительные рукоплескания справа, свист и шиканье слева. Звонок Председателя), а говорим мы об изменении наилучшего и наиболее согласного с законом способа исследования современного положения железнодорожного вопроса, его нужд, его недостатков и средств к их устранению. Я разумел, что такое иссле-дование железнодорожного вопроса потребует не только разработки печатного материала, не только исследования всех законоположений, всего накопившегося исторического материала, что может быть исполнено, да позволено мне будет так выразиться, в кабинетной тишине, но и потребует призыва сведущих людей, опроса целого ряда общественных, торговых и промышленных установлений, объезда целого ряда линий, посещения отдельных железнодорожных пунктов, т. е. того, что разумеется под исследованием. Вот как понимало правительство и вот с какой точки зрения оно подходило к данному вопросу, и подходило, смею думать, вполне добросовестно. Заявляю, что правительство имело в виду предпринять именно такое исследование, и только это исследование может принести ожидаемую от него пользу и в то же время может быть предпринято в порядке управления. Не подлежит никакому сомнению, что граф Уваров прав, когда он заявляет, что подобного рода исследование может быть предметом и законодательного почина. В порядке законодательной инициативы может быть предложен какой угодно законопроект, но в данном случае этот законопроект будет содержать в себе задачи исследования, его объём, порядок исполнения, способ организации того учреждения, которому будет поручено это дело, и затем исчисление тех средств, которые для этого необходимы. И в этом отношении между мной и членом Государственной Думы графом Уваровым недоразумения и разномыслия никакого нет. Если же я против этого возражал и возражаю сейчас, то только потому, что мной руководит стремление подойти к этому делу с наименьшею потерею времени.

Если Государственная Дума не признает возможным удовлетвориться теми разъяснениями, которые сделаны мною в настоящее время от имени правительства, и вступит на путь законодательного почина, то я должен объяснить Государственной Думе, что этим потерян будет целый год, и вот почему: нужно составить законопроект, сообщить его па заключение подлежащего министерства, которое имеет по закону месячный срок для заявления своего взгляда, и не потому, что оно желает им пользоваться, а потому, что оно обязано этим пользоваться, ибо Государственная Дума должна не менее чем за месяц до дня, назначенного к слушанию дела, сообщить его подлежащему министру. Засим такой сложный вопрос, по всем вероятиям, потребует передачи его в комиссию, потому что не так просто определить конструкцию самой организации исследования и те полномочия, которыми она должна быть облечена. Засим нужно рассмотреть это в Государственной Думе, нужно передать на рассмотрение в Государственный и Совет, а не следует забывать, что сегодня 24 апреля, и я не касаюсь уже того огромного труда, который ещё предстоит Государственной Думе по окончании бюджетного рассмотрения, ведь время идёт очень быстро, и едва ли я ошибаюсь, что до наступления столь необходимого для всех членов Государственной Думы летнего отдыха такой закон провести теперь не будет возможно, а непроведение его в настоящее время отлагает всё это дело по крайней мере до глубокой осени. Вот результат того направления, которое будет принято в противоречие с предложением, делаемым правительством.

Что же предлагает правительство? Разве оно говорит, что имеет в виду обыкновенное междуведомственное совещание? Отнюдь нет, правительство в лице моём заявило, что в порядке управления оно имеет в виду установить широкое всестороннее расследование железнодорожного вопроса, и указало, что имеет в виду пригласить к этому общественные установления и все заинтересованные группы учреждений и лиц. Если я упомянул о членах Государственной Думы, то потому, что об этом говорилось в предложении бюджетной комиссии. Я упомянул о том, что в составе Государственной Думы есть лица, глубоко компетентные в вопросах железнодорожного хозяйства, и если по этому вопросу член Государственной Думы граф Уваров говорит, что нас разъединяет отсутствие в моих словах заявления о том, будут ли члены Государственной Думы избраны Государственной Думой или они будут приглашены правительством, то из слов графа Уварова можно, по-видимому, понять, что на приглашение правительства не члены Государственной Думы как таковые, а компетентные в железнодорожном деле члены Государственной Думы ответили бы отказом и не сочли бы возможным пойти навстречу желаниям правительства. Но я не говорил и ни одним словом не обмолвился о том, каким порядком состоялось бы приглашение господ членов Государственной Думы в состав такого рода комиссии по исследованию железнодорожного дела. Быть может, по выработке соображений о той организации, которую желательно придать, правительство обратится к Государственной Думе и будет просить её в порядке избрания указать тех членов, которых было бы желательно привлечь к совместной работе в этом важном деле.

Повторяю, речь идёт не о парламентской следственной комиссии, даже больше, не о думской комиссии по исследованию, ибо и думская комиссия по исследованию, и комиссия Государственного Совета по исследованию могут быть только комиссиями - да позволено мне будет употребить выражение, быть может, не вполне подходящее, но, я думаю, лучше объясняющее мою мысль, - делопроизводственного характера, по не могут быть комиссиями по изучению на месте. Та анкетная комиссия, о которой идёт речь, производящая исследование на местах, для того чтобы углубиться во все подробности этого дела, в качестве думской комиссии или комиссии Государственного Совета, по моему мнению, учреждаема быть не может, ибо и Дума, и Государственный Совет призваны к рассмотрению вносимых на их рассмотрение законопроектов и возбуждению в порядке инициативы отдельных предположений; не упоминаю, конечно, о контроле за закономерностью правительственной власти, который разумеется сам собою. Вот в чём заключается разница, и если в данную минуту внешним образом наибольшее сближение происходит между предложением правительства и предложением члена Государственной Думы Милюкова, то я должен сказать, что с внешней стороны предложение члена Государственной Думы Милюкова меня в данную минуту удовлетворяет, и если я взошёл на кафедру, то только для того, чтобы Государственной Думе было совершенно ясно, что разумеет правительство. Оно ничего не скрывает и говорит: исследование широкое и глубокое железнодорожного хозяйства необходимо и задней мысли правительство не имеет. Член Государственной Думы Милюков полагает возможным стать на ту же точку зрения, указывая, однако, что если со временем окажется, что комиссия образована неправильно, исследование ведётся неудовлетворительно, то можно вернуться к возбуждению вопроса об установлении способа разрешения дела в порядке законодательном. Я точно так же скажу: в данное время мы находился, как принято выражаться, в одной плоскости, и раз нет настояния на том, чтобы разрешение этого вопроса было в порядке законодательном, то, по-видимому, между нами есть полное соглашение, чему я, конечно очень рад, так как я понимаю, что и член Государственной Думы Милюков полагает, что исследование может быть предпринято в порядке управления.

Избранные выступления депутатов Государственной Думы с 1906 года до наших дней / Под общей ред. С.Е. Нарышкина. М., 2013, с. 56-58.