Поиск по документам XX века

Loading

Репрессии 30-50-х годов

Репрессиям против политических противников  в ходе борьбы за власть в СССР последние десятилетия в исследовательской и публицистической литературе даются самые противоречивые характеристики. В какой мере и против кого респрессии были оправданы и необходимы, когда стоял вопрос о сохранении суверенитета государства? В какой мере они исходили от местных обкомовских "царьков", стремившихся расправиться со своими личными недоброжелателями? В какой мере репрессии являлись намеренной провокацией со стороны русофобствующей партийно-советской номенклатуры, пришедшей к власти в результате революции и гражданской войны? На все эти вопросы даются разные отчеты. Вот как виделась проблема И.Сталину к тому моменту, когда наиболее массовые репрессии были закончены, а именно, в ноябре 1938 года:

 

"СНК СССР и ЦК ВКП (б) отмечают, что за 1937-1938 годы под руководством партии органы НКВД проделали большую работу по разгрому врагов народа и очистили СССР от многочисленных шпионских, террористических, диверсионных и вредительских кадров из троцкистов, бухаринцев, эсеров, меньшевиков, буржуазных националистов, белогвардейцев, беглых кулаков и уголовников, представлявших из себя серьезную опору иностранных разведок в СССР и, в особенности, разведок Японии, Германии, Польши, Англии и Франции.

Одновременно органами НКВД проделана большая работа также и по разгрому шпионско-диверсионной агентуры иностранных разведок, пробравшихся в СССР в большом количестве из-за кордона под видом так называемых политэмигрантов и перебежчиков из поляков, румын, финнов, немцев, латышей, эстонцев, харбинцев и пр.

"Очистка страны от диверсионных повстанческих и шпионских кадров сыграла свою положительную роль в деле обеспечения дальнейших успехов социалистического строительства.

Однако не следует думать, что на этом дело очистки СССР от шпионов, вредителей, террористов и диверсантов окончено.

Задача теперь заключается в том, чтобы, продолжая и впредь беспощадную борьбу со всеми врагами СССР, организовать эту борьбу при помощи более совершенных и надежных методов.

Это тем более необходимо, что массовые операции по разгрому и выкорчевыванию враждебных элементов, проведенные органами НКВД в 1937-1938 годах при упрощенном ведении следствия и суда, не могли не привести к ряду крупнейших недостатков и извращений в работе органов НКВД и Прокуратуры. Больше того, враги народа и шпионы иностранных разведок, пробравшиеся в органы НКВД как в центре, так и на местах, продолжая вести свою подрывную работу, старались всячески запутать следственные и агентурные дела, сознательно извращали советские законы, производили массовые и необоснованные аресты, в то же время спасая от разгрома своих сообщников, в особенности, засевших в органах НКВД.

Главнейшими недостатками, выявленными за последнее время в работе органов НКВД и Прокуратуры, являются следующие..."

Далее читайте статью Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия, 17 ноября 1938 года.

Далее читайте документы:

Из дневника временного поверенного в делах СССР в Германии Н. В. Иванова. 24 августа 1939 г.

У меня с визитом 1-й секретарь посольства США г-н Хис. Он крайне обеспокоен будущим Польши. Он прочел содержание текста пакта о ненападении и просит дать ему разъяснение по данному вопросу. Прочитав переданную ему мною переведенную на немецкий язык передовую из газет «Правда» и «Известия», он поблагодарил меня за информацию и особенно напирал на вопрос, что на повестке дня стоит существование Польши. Его особо интересовало, какова будет политика Советского Союза в случае войны Германии с Англией и Францией, будет ли Советский Союз оказывать Германии помощь. В заключение выражает надежду, что все кончится мирно, вторым Мюнхеном, что президент Соединенных Штатов Америки Рузвельт уже собирается предпринимать кое-какие шаги...

Советско-германский договор о ненападении 1939 г., 23 августа

СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКИЙ ДОГОВОР О НЕНАПАДЕНИИ 1939 г. заключен 23 августа в Москве. Подписали со стороны СССР — В. М. Молотов, со стороны Германии — И. фон Риббентроп. (Известен как «Пакт Молотова — Риббентропа».) Заключен сроком на 10 лет и вступил в силу немедленно после подписания.

Телеграмма посла Германии в Италии Г. Макензена в министерство иностранных дел Германии. 23 августа 1939 г.

Сегодня вечером граф Чиано пригласил меня к себе, чтобы ознакомить с сообщением итальянского посла в Токио [Джачинто Аурити], которое, по его мнению, настолько серьезно, что он намерен просить меня как можно скорее передать это дальше, с тем чтобы незамедлительно и энергично могли последовать наши ответные действия. Сообщение посла основывается на информации его военного атташе [подполковника Скализе], вызванного вчера (вечером) в японское военное министерство, где ему было сообщено следующее...

Телеграмма посла Франции в Польше Л. Ноэля министру иностранных дел Франции Ж. Бонне. 23 августа 1939 г.

Я направляю в Москву следующую телеграмму: Польское правительство согласно с тем, чтобы генерал Думенк сказал следующее: «Уверены, что в случае общих действий против немецкой агрессии, сотрудничество между Польшей и СССР на технических условиях, подлежащих согласованию, не исключается (или: возможно). Французский и английский генеральные штабы считают, что существует необходимость немедленно изучить все варианты сотрудничества»

Телеграмма министра иностранных дел Польши Ю. Бека дипломатическим представительствам Польши. 23 августа 1939 г.

Учитывая сложившуюся в результате приезда Риббентропа в Москву новую ситуацию, французский и английский послы в повторном демарше выразили пожелание своих правительств, заключающееся в том, чтобы, начав вновь военные переговоры для ограничения возможностей и сферы действия германо-советского договора, можно было в тактическом плане изменить ситуацию. В связи с этим к нам вновь обращаются с просьбой о «тихом согласии» на выражение военными делегациями в Москве уверенности в том, что в случае войны польско-советское военное сотрудничество не исключается...

Телеграмма посла Франции в СССР П. Наджиара министру иностранных дел Франции Ж. Бонне. 23 августа 1939 г.

Я направляю в Варшаву телеграмму № 26, которую передаю Вам под очередным номером: Мы изучим [какое применение] дать Вашей телеграмме № 21 по поводу того, что Бек разрешает заявить. Но эта уступка происходит слишком поздно. Кроме того, она недостаточна, поскольку она не позволяет сослаться на решение самого польского правительства. Сообщаю в департамент.

Телеграмма посла Франции в Польше Л. Ноэля министру иностранных дел Франции Ж. Бонне. 23 августа 1939 г.

В продолжение моей предыдущей телеграммы. Поскольку последние части Вашей телеграммы № 633—635 поступили мне только поздно ночью, я смог связаться с Беком только сегодня в 10 час. утра. Я отстаивал перед ним со всей настойчивостью, которую требуют обстоятельства, предписанные Вашим Превосходительством аргументы.

Записка заведующего политическим отделом министерства иностранных дел Германии Э. Вёрмана. 23 августа 1939 г.

Господин Коттон, который, по его словам, прибыл в своем самолете и сразу же хотел бы улететь обратно в Лондон, спросил, не мог ли бы он встретиться с генерал-фельдмаршалом Герингом, с тем чтобы тот инкогнито совершил поездку в Англию. По этому вопросу он будто бы говорил с видными политическими деятелями Англии и переписывался с лордом Галифаксом. Он показал мне написанное от руки письмо лорда Галифакса, в котором последний, отвечая Коттону на его письмо в довольно холодных выражениях, сообщает о своем согласии встретиться с названным лицом, если оно прибудет в Англию. Имя генерал-фельдмаршала в письме названо не было. Господин Коттон сказал, что речь идет о нем...

Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом. 23 августа 1939 г.

То, что происходило, казалось мне справедливым, и я этому сочувствовал. Сочувствовал, находясь еще на Халхин-Голе и попав неделей позже, обмундированный по-прежнему в военную форму, с Халхин-Гола в уже освобожденную Западную Белоруссию. Я ездил по ней накануне выборов в народное собрание, видел своими глазами народ, действительно освобожденный от ненавистного ему владычества, слышал разговоры, присутствовал в первый день на заседании народного собрания.

Секретный дополнительный протокол к Договору о ненападении между Германией и Советским Союзом. 23 августа 1939 г.

При подписании договора о ненападении между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик нижеподписавшиеся уполномоченные обеих сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижеследующему результату:

Телеграмма министра иностранных дел Франции Ж. Бонне послу Франции в Польше Л. Ноэлю. 22 августа 1939 г.

В ходе двух заседаний 21-го числа делегации ограничились обменом вежливыми замечаниями с констатацией задержки в переговорах из-за еще не решенной проблемы прохода через польскую территорию. Маршал Ворошилов подтвердил, что «намерением советской военной миссии было и остается договориться с английской и французской миссиями о практической организаций сотрудничества вооруженных сил трех правительств».

Телеграмма посла Франции в СССР П. Наджиара министру иностранных дел Франции Ж. Бонне. 22 августа 1939 г.

Новый посол Турции сообщил мне о своих беседах с Молотовым и Калининым в связи с вручением верительных грамот. Первый 17-го числа и второй... {{*}} подтвердили ему желание правительства СССР добиться завершения англо-франко-русских переговоров. Однако оба они выразили сожаление, что они так затянулись. Из этих бесед у моего коллеги сложилось впечатление, что его собеседники, казалось, сомневались по поводу подлинных намерений британского правительства.

Сообщение советской печати о советско-германских отношениях. 22 августа 1939 г.

После заключения советско-германского торгово-кредитного соглашения {{** См. док. 575.}} встал вопрос об улучшении политических отношений между Германией и СССР. Происшедший по этому вопросу обмен мнениями между правительствами Германии и СССР установил наличие желания обеих сторон разрядить напряженность в политических отношениях между ними, устранить угрозу войны и заключить пакт о ненападении. В связи с этим предстоит на днях приезд германского министра иностранных дел г. фон Риббентропа в Москву для соответствующих переговоров.

Телеграмма посла Франции в СССР П. Наджиара министру иностранных дел Франции Ж. Бонне. 22 августа 1939 г.

Агентство Гавас получило разрешение от советской пресс-службы опубликовать следующее: «Переговоры о договоре о ненападении с Германией не могут никоим образом прервать или замедлить англо-франко-советские переговоры. Речь идет о содействии делу мира: одно направлено на уменьшение международной напряженности, другое — на подготовку путей и средств в целях борьбы с агрессией, если она произойдет».

Телеграмма министра иностранных дел Франции Ж. Бонне послу Франции в Польше Л. Ноэлю. 22 августа 1939 г.

Ввиду новой перспективы, созданной объявлением о предстоящем подписании германо-советского пакта о ненападении, мне кажется необходимым попробовать предпринять в самом срочном порядке новые усилия перед маршалом Рыдз-Смиглы с целью устранить, пока еще есть время, единственное препятствие, которое вместе с тем мешает заключению трехсторонних соглашений в Москве.

Страницы

Подписка на Репрессии 30-50-х годов