Поиск по документам XX века

Loading

Пуришкевич В.М.

 

Пуришкевич Владимир Митрофанович, 1870-1920, помещик, один из инициаторов создания Союза русского народа, организатор Палаты Михаила Архангела, депутат II и IV Государственной думы от Бессарабской губернии. Враг Г. Распутина и участник его убийства.

Использованы материалы сайта RUS-SKY ®, 1999 г. Биографический справочник, в котором указаны имена всех лиц, которые были упомянуты в переписке императора.

 

Подробнее см. ст. Пуришкевич Владимир Митрофанович на портале ХРОНОС.
 
Далее читайте документы:

В.М. Пуришкевич. Дневник. 18 декабря 1916 года.

 

Глубокая ночь. Вокруг меня полная тишина. Плавно качаясь, уносится вдаль мой поезд. Я еду опять на новую работу, в бесконечно дорогой мне боевой обстановке, на далекой чужбине, в Румынии.

Я не могу заснуть; впечатления и события последних 48 часов вихрем, проносятся вновь в моей голове, и кошмарная, на всю жизнь незабываемая ночь 16 декабря встает ярко и выпукло пред моим духовным, взором.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 16 декабря 1916 года.

 

Сейчас 7 час. вечера. Я весь день не выезжал в город, а сидел и читал у себя в купе, ибо распоряжаться уже нечем — поезд готов к отъезду, а видеть посторонних людей мне противно.

В 8 1/2 часов на трамвае поеду на малое заседание городской Думы, где просижу, чтобы убить время, до без четверти 12 ночи, когда к думской каланче должен подъехать Лазаверт, одетый шофером, с пустым автомобилем, и отсюда я, сев в него, поеду во дворец Юсупова.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 15 декабря 1916 года.

 

Д-ра Лазаверт, купив кисть и краску защитного цвета, весь день сегодня, облачившись в кожаный фартук, провозился над автомобилем, который будет служить нам завтрашнюю ночь-и привезет высокого гостя.

На всех автомобилях моего отряда большими красными буквами стоит написанный мой дивиз: «semper idem». Приходится замазывать надпись, ибо в противном случае по этой надписи нити следствия сразу привели бы судебные власти при случайно неудачливом обороте дела к Юсуповскому дворцу и к моему поезду.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 14 декабря 1916 года.

 

Сегодня, ввиду предстоящего отъезда на фронт, я перевез мою семью в поезд, ибо на время рождественских каникул сыновей моих беру санитарами, а жену мою, прошедшую уже курсы сестер милосердия и все прошлое лето состоявшею старшею сестрою на одном из головных пунктов моего отряда, беру работать в качестве сестры милосердия на том перевязочно-питательном пункте, который я развернул в Румынии. Переезд их занял у меня сегодня большую половину дня.

После обеда я распрощался окончательно с моею городской квартирой и занял обычное купе в вагоне моего санитарного поезда.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 13 декабря 1916 года.

 

Сегодня утром звонок в телефон: «Ваня приехал»,— значит, мы собираемся.

В 10 ч. я был у Юсупова, куда приехал с д-ром Лазавертом. Дмитрий Павлович и поручик С. были уже там. Юсупов доложил нам, что Распутин согласился приехать к

нему 16-го вечером и что все идет в этом отношении превосходно. Мы вновь повторили друг другу выработанный нами план действия, решив, по смерти Распутина, бросить труп его в Старую Невку, где место уединеннее в ночные часы, чем вдоль канала, идущего от Фонтанки к Царскосельскому вокзалу.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 07 декабря 1916 года.

 

Начались заседания экстренного съезда объединенного дворянства.

Цель .занятий: выработка и поднесение всеподданнейшего адреса Государю, с указанием на грозную, опасность, которой подвергается и династия и Россия, вследствие влияния на все органы государственного управления безответственных темных сил, т. е. иначе говоря, Распутина и всей его придворной чиновно-бюрократической клики. Жить становится с каждым днем все более и более невыносимо.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 05 декабря 1916 года.

 

Утром заехал, как всегда, в Государственную думу получить почту, ибо если просрочить два-три дня, то набирается столько писем со всей России, что не успеваешь в них толком разобраться и подчас дельное пробегаешь не с должным вниманием.

Разговорился с членом Государственной думы графом Капнистом, шедшим на заседание какой-то думской комиссии.

По обыкновению, вопрос коснулся того, что составляет сейчас ужас России — политики Протопопова.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 30 ноября 1916 года.

 

Видел доспехи, приобретенные д-ром Лазавертом сегодня за 600 руб. по моему поручению: шоферская доха, нечто в роде папахи с наушниками, и шоферские перчатки.

Лазаверт облачался во все это при мне и выглядит типичным шофером — хлыщеватым и нахальным. Все купленное он свез до времени в гостиницу «Асторию», в которой живет в дни наших наездов в Петроград.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 29 ноября 1916 года.

 

Все утро провел в хлопотах; сначала ездил в Александровский рынок с женой на извозчике покупать гири и цепи, каковые с большими предосторожностями мы свезли на поезде и разместили частью в аптеке, а частью за книгами в вагоне-библиотеке, во избежание любопытства нашей поездной прислуги.

Затем в 1 час дня, после завтрака, я выехал с Лазавертом на моем автомобиле осматривать окрестности Петрограда, согласно решения нашего последнего совещания.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 28 ноября 1916 года.

 

Сговорившись по телефону с Юсуповым, заехал к нему сегодня в 1 час дня, дабы вместе с ним осмотреть то помещение в нижнем этаже его дворца, которое должно стать ареной нашего действия в день ликвидации Распутина.

Подъехал я с главного подъезда и прошел в кабинет князя сквозь невероятный строй челяди, толпящейся у него в передней.

 

«Послушайте, князь,— говорю ему,— неужели вся эта орава так и останется сидеть в передней с ливрейным арапом во главе в предстоящую нам ночь распутинского раута?»

В.М. Пуришкевич. Дневник. 26 ноября 1916 года.

 

Сегодняшний день опять калейдоскоп впечатлений и, по обыкновению, с самого утра.

Сижу и разбираюсь в корреспонденции — звонок, подают пакет от председателя совета правой фракции профессора Левашова. Вскрываю: бумага с просьбою, чтобы я вернулся в лоно правой фракции, в коей я занимал место члена совета, до 18-го ноября и из коей вышел накануне моей думской речи; мотив — в столь тяжелые времена такие люди, как я, особенно ценны для фракции.

Прочел я бумагу, свернул ее, спрятал, и мне стало бесконечно больно, горько и обидно.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 24 ноября 1916 года.

 

Сегодня я провел весь день в разъездах с д-ром Лазавертом, озабочиваясь пополнением моего поезда всем необходимым перед отъездом его на фронт.

Был в главном управлении Креста, где царит обычная бестолочь и занимаются интригами, орденами и писанием бумаг в ущерб живому делу.

В 12 час. дня заехал к принцу Александру Петровичу Ольденбургскому, у которого завтракал после обычного доклада, от принца проехал в Государственную думу.

В.М. Пуришкевич. Дневник. 22 ноября 1916 года.

 

Вчера вечером я был у Юсупова. Я приехал в 8 час., когда он был еще один.

Через полчаса вошел молодой офицер Преображенского полка поручик С., показавшийся мне человеком мало подвижным, но энергичным, а еще через 10 минут не вошел, а влетел в комнату высокий статный красавец, в котором я немедленно узнал Великого Князя Дмитрия Павловича.

Мы познакомились друг с другом и, не откладывая дела в долгий ящик, принялись за обсуждение вопроса о способе ликвидации Распутина.

Страницы

Подписка на Пуришкевич В.М.